Исламский банкинг

Ислам отнюдь не осуждает риск. Напротив, ни один из субъектов рынка не может претендовать на доход, если для его получения не потребовалось принять на себя риск утраты своих денежных, материальных или нематериальных активов (ресурсов). Иными словами, доход признаётся законным с шариатской точки зрения, когда это по своей сути доход предпринимательский или инвестиционный (имеются в виду инвестиции капитального характера). Очевидно, что любой субъект рынка хорошо представляет себе те риски, которые в нормальных обстоятельствах присущи той сфере, в которой он функционирует. Наверняка величину этих рисков заблаговременно установить невозможно, но её предварительная оценка всегда бывает достаточно корректной. Если во внешней среде нарастает неопределенность, то корректность этой оценки снижается вплоть до нуля. Бизнес – тот, который составляет основу экономики, – не любит неопределённости и волатильности и откликается на них сворачиванием операций. Это естественная реакция на, так сказать, экзогенный гарар.

Однако допущение или недопущение гарара, с позволения сказать, эндогенного (примеры которого составляют вышеприведённый перечень), зависит от самих участников сделки. Люди, однако, отчего-то зачастую закрывают глаза на то, что производимый таким образом эффект мало отличается от воздействия неподконтрольных им условий переменчивой внешней среды. Религиозным запретом гарара ислам, презюмируя богобоязненность сторон контракта, даёт им возможность избежать негативных последствий «рукотворной» неопределённости[18], но не нормального коммерческого риска.

Гарар, как можно было понять, есть результат информационной асимметрии. Исламский взгляд на асимметрию такого рода состоит в её этической интерпретации, то есть осуждает получение односторонних преимуществ более информированной стороной контракта. В практическом плане за термином «гарар» стоит запрет на контракт, содержащий элемент заблуждения или обмана, возникающего в результате использования одной стороной неосведомлённости другой стороны в отношении предмета контракта, его цены или точных характеристик. Информационная асимметрия, безусловно, порождается и такой ситуацией, когда условия контракта или ожидаемый результат могут восприниматься его участниками по-разному, то есть им случайно или умышленно придаётся двусмысленный характер.

В то же время гарар, когда он присутствует в транзакции, так сказать, в остаточном виде, некоторыми направлениями фикха, например маликитами, признаётся допустимым в том случае, если такое структурирование отношений сторон контракта, которое будет полностью исключать гарар, приведёт к неполучению общественно полезного результата. Классическим примером подобной ситуации считается случай, описанный аш-Шатиби[19].

Жители некоей местности в арабской Гранаде подрядили пастуха с условием, что он будет присматривать за их козами. Составленное из небольших частных поголовий единое стадо давало молоко, которое шло на выработку сыра. Понятно, что качество и количество молока от разных животных было разным. Однако прибыль от продажи конечного продукта делилась из расчёта простой пропорции, поскольку ведение отдельных «счетов» по каждому инвестору (контракт рассматривается как вложение натурального капитала в виде молочных животных) технически представлялось невозможным. Между тем, в случае отказа от «коллективизации» стада терялся бы положительный экономический эффект от укрупнения производства. Наконец, дробление козьего поголовья сказалось бы не только на доходах индивидуальных владельцев, но и воспрепятствовало бы изготовлению товарных излишков сыра. Это значит, рынок недополучил бы пользующийся потребительским спросом продукт. То есть имел бы место отрицательный «макрорезультат», и интересы общества были бы ущемлены. Стоит добавить, что идея общественного интереса (маслаха) является одной из важных исламских правовых концепций. Сегодня она широко применяется для обоснования халяльности (дозволенности) многих решений, важных для функционирования отрасли исламских финансов (скажем, при создании системы страхования вкладов).

К понятию «гарар» тесно примыкает понятие «мейсир». Буквально это означает «азартная игра». В экономическом же смысле понимается как доход, возникший из случайного стечения обстоятельств, не заработанный, полученный не в результате приложения ресурсов, создающего новую ценность. Мейсир – это результат того, что принято называть игрой с нулевой суммой: выигрыш одного – лишь положительный эквивалент проигрыша другого; плюс и минус схлопываются, давая на выходе ноль, ничто. Разумеется, это ноль с точки зрения национальной или глобальной экономики в целом, поскольку никакого настоящего прибавления общественного богатства не происходит.