Исландская карта. Русский аркан

— Вот уж вряд ли! — воскликнул Корф. — Дженнингс был зарублен самурайским мечом, катаной. Удар, как мне передавали, рассек беднягу чуть ли не надвое. Убийцей был самурай, скорее всего ронин. А тут — пальба, да еще из обреза. Это совершенно не в самурайском духе! Уверяю вас, у этих двуногих пережитков феодализма есть что-то вроде кодекса чести. Они брезгуют использовать огнестрельное оружие.

— Великодушно прошу прощения, — подал голос молчавший до сей минуты Побратимко, — но в сословие самураев последние три-четыре сотни лет входили и самураи-мушкетеры. Боюсь, что приверженность самураев исключительно холодному оружию несколько… э-э… преувеличена. Не так ли, Иманиши-сан?

Полицейский молча кивнул.

— Интересный факт! — заметил Лопухин. — Далее. Что еще нам известно об убитом? Пока не опознан. В полицейской картотеке не значится…

— С вашего позволения, наша картотека еще далека от полноты. — На сей раз Иманиши поклонился. — Я приношу мои нижайшие извинения.

— Бросьте, мы все понимаем. Что еще? Стрелок среднего для японцев роста. Без особых примет. На вид — лет тридцать — тридцать пять. Стрижка: короткий ежик. Насколько я понимаю, самураи бреют лоб до макушки, а на последней носят волосяное колечко. Вопрос вам, Иманиши-сан: мог ли самурай обриться наголо?

— По приказу господина или ради большого дела — да, — ответил Иманиши. — Такое случалось. Это позор, но не выполнить повеление господина — позор совсем непростительный.

— Прекрасно. Следовательно, мы можем исходить из предположения: убийство Дженнингса и покушение на цесаревича — дело рук одних и тех же лиц. Если это так, то…

— Ну с чего вы решили, что это именно так? — воскликнул Корф.

Лопухин и сам не знал. Чутье подсказывало: да, это так. Но чутье не подошьешь к делу, и в споре оно слабый аргумент.

— Если это так, — продолжил он, — то наша задача упрощается. В обоих случаях убийцы, а точнее, заказчики убийства должны были исходить приблизительно из одних и тех же мотивов. Достаточно установить эти мотивы — и мы вычислим злодеев.

Корф поджал нижнюю губу, выражая скепсис.

— Боюсь, что это будет непросто, — сказал он. — Гайдзинов в Японии ненавидят самые широкие слои населения. Существуют и ультрапатриоты радикального толка, которые не остановятся ни перед чем. Не удивлюсь, если прямо в Токио действуют тайные организации, ставящие своей целью побросать всех гайдзинов в море. Которая из них нанесла удар? Так можно искать всю жизнь.

Иманиши сделал протестующее движение, но смолчал. На некоторое время разговор свелся к перечислению недовольных существующими порядками группировок, способных на действие. Их было много — от якудзы до вассалов любого из нескольких больных на голову князей, до сих пор ведущих в горах войну против законной власти и объявленных вне закона.

— Гадание на кофейной гуще, — подытожил Лопухин.

Он спросил Иманиши, что японская полиция собирается делать с телом убитого террориста. Узнав, что покушавшегося по окончании обмеров и снятия дагерротипного портрета закопают, как собаку, задал другой вопрос: не попытаются ли сообщники убитого выкрасть тело для более достойного погребения? Получив отрицательный ответ, молча кивнул. Не следовало считать убийц компанией идиотов.

— Еще один вопрос, Иманиши-сан. Не были ли случайно замечены в толпе за оцеплением европейцы? А также на прилегающих улицах?

Полицейский помедлил с ответом.

— Мои люди не заметили ничего подозрительного. Нет, гайдзинов… прошу прощения, европейцев в толпе, вероятно, не было. Конечно, я могу опросить моих людей еще раз.

— Сделайте это. От себя добавлю, что мой слуга, находившийся на вышке, до самого момента выстрела не заметил ничего подозрительного. Вопрос: что это может означать? Ответ: пока ничего. У нас слишком мало данных для обобщений. Наша задача — взять след. Пока я его не вижу. Пусть каждый из нас ищет его… да-да, и вы, барон, тоже. Нет, вы не сыщик, вы посланник Российской империи и в этом качестве могли бы навести кое-какие справки в дипломатических кругах… Я рад, что мы понимаем друг друга. Ну что ж, совещание на этом придется прервать. Иманиши-сан, не сочтете ли вы возможным ознакомить меня с материалами по делу об убийстве Дженнингса? Можно это сделать законно, но без огласки?

— Думаю, можно попытаться получить соответствующее разрешение.

— Вот и хорошо. Сделайте это поскорее, пожалуйста. — Граф встал, показывая, что совещание окончено. — За дело, господа!

Оставшись в одиночестве, Лопухин повел себя немного странно: принялся расхаживать по гостиной, тихонько насвистывая модный мотивчик. Он чувствовал большой подъем сил. Наконец-то дело! Нормальная работа, а не ожидание ее. И никакого чувства собственного бессилия!

Он немножко слукавил с Корфом и Иманиши. Для того, чтобы начать действовать, сведений было уже достаточно. А скоро их станет еще больше.