Исландские сказки

Большая Зеленая Моховина — это название одного из заброшенных хуторов, которые были в Северной Муласисле в поселении под названием Острова. В XVII веке постройки на Зеленой Моховине ещё стояли, и у развалин много лет косили сено. Колодезь с водой на этом хуторе в зимнее время становился негодным, и воду приходилось таскать из реки Лагарфльот; тогда она текла по другому руслу гораздо ближе к хутору, и всё же тропа до неё была длинная. Однажды в сильный буран хозяин Зеленой Моховины отправился на Лагарфльот за водой и не вернулся. А ночью под окном его жены кто-то сказал такую вису:

Мраз убил, метель укрыла,
Замер дух в дороге.
Обречён — кто вышел вон
В пургу без подмоги.

После этого людям часто являлся призрак этого бонда, и тогда хутор Зеленая Моховина был заброшен.

(перевод Ольги Маркеловой)

«Как ни хорони концов, а наружу выйдут» („Upp koma svik um síðir“)

Как-то раз на одном кладбище при пасторской усадьбе рыли могилу. Тогда выкопали много старых костей, среди них — череп, пронзенный насквозь вязальной спицей. Этот череп пастор до следующего церковного праздника хранил у себя. Когда началось богослужение, он подождал, пока весь народ соберётся в церкви, а потом прикрепил череп над входом. После службы пастор первым вышел в сопровождении дьячка и стал наблюдать за выходящими. Ничего не случилось, и они решили проверить, не остался ли кто-нибудь внутри. Там оказалась одна древняя старуха, она сгорбилась за дверью, и выйти её пришлось заставлять силком. Из черепа на её головной убор капнули три капли крови. Тогда она сказала: «Как ни хорони концов, а наружу выйдут». Она призналась, что когда-то лишила своего мужа жизни, вогнав ему в голову вязальную спицу. Тогда она была молода, вышла за него не по своей воле и прожила с ним недолго. Она похоронила его сама, никто этого не видел. Потом она вышла замуж за другого, который тоже умер. Говорят, эту старуху утопили: так тогда карали матерей-детоубийц.

(перевод Ольги Маркеловой)

«У меня мёрзнут ноги, малыш» („Mér er kalt á fótunum, litla mín“)

Торлаук Йоунссон, дядя повивальной бабки Торунн Гисладоттир, которая рассказала мне эту историю, в 1869 году пропал без вести на пути из Скафтауртунги в Рангаурветлир. Его останки нашли только 14 лет спустя. Жители Рангаурветлир обнаружили их в горах и опознали по серебряным пуговицам и монетам.

Ночью до того, как жители Рангаурветлир привезли останки с гор, и вести об их находке ещё не дошли в долину, дочери Торлаука — Рагнхильд — приснилось, будто отец явился к ней и сказал: «Сегодня я отправлюсь на Погост, малыш». («Малыш» было его обычное ласковое обращение к дочери). В ночь после того, как останки похоронили, ей снова приснился отец. Он подошёл к ней во сне и сказал: «У меня мёрзнут ноги, малыш». Она видела этот сон несколько раз. После она велела поискать в том месте, где обнаружили останки. Там нашлись кости от пальцев ног. Их тоже похоронили, и больше Рагнхильд таких снов не видела.

(перевод Ольги Маркеловой)

«Слёз не лей» („Ei þarf að gráta“)

После смерти Бьяртни Йоунссона с хутора Хрёйнхольт его жене однажды приснилось, что он пришёл к ней и сказал такие стихи:

Слёз не лей; пусть в этот час
Скорбь твоя растает.
Сам Господь всевышний нас
В вечности венчает.

(перевод Ольги Маркеловой)

Две женщины услышали во сне одни и те же стихи (Tvær konur dreymir sömu vísuna)

Один человек замёрз насмерть на границе между землями, принадлежащими двум хуторам. На следующую ночь женщинам на обоих хуторах приснилось, что он явился им и сказал такие стихи:

Велика Господня слава,
мука крестная кровава.
щедрая Христа рука
примет в небо бедняка.

(перевод Ольги Маркеловой)

Призрак просит дать ребёнку свое имя (Vitjað nafns)

Сигрид Йоунсдоттир, хозяйка хутора Хьятлир, жена Йоуна Финссона, управителя хреппа, в 1869 году увидела во сне, что к ней явился писатель Йоун Тороддсен[31] и попросился на ночлег; а он обычно останавливался у них на хуторе в бытность свою сислуманном в Страднасисле, когда ехал на тинг. Сигрид сказала, что, к сожалению, не может впустить его. А он ответил: «Можешь, если захочешь». Это он сказал с обидой в голосе. Тут она проснулась, и сон оборвался.

Когда это произошло, Сигрид была беременна, и 8 февраля 1870 года она разрешилась мальчиком. Она подумала, что призрак Йоуна просил ее дать ребёнку свое имя, — и назвала мальчика Гвюдйоун[32].