Ислекты

Кабинет нашелся быстрее, чем Мия ожидала. В углу заброшенного коридора, где с потолка лился тусклый свет, работала единственная чудом не перегоревшая лампочка. Судя по толстому слою пыли на полу, сюда давно никто не забредал. Мия включила режим ночного видения и взялась за ручку. Дверь со скрипом поддалась и с третьего толчка открылась. Кабинет оказался кладовой. Точнее, стал ей. Коробки валились друг на друга, как нахохлившиеся птенцы, и Мие пришлось около получаса только расчищать себе проход к правому нижнему углу. Пыль взметнулась в воздух, чтобы осесть на белом халате и белокурых волосах, собранных в хвост. Когда Мия, наконец, добралась до угла, то не удивилась, заметив слегка отклеившиеся обои. За ними оказалась ниша, кто-то явно сделал ее в обход правил. Мия нащупала маленький прямоугольник. Та самая флеш-карта.

Она вышла в коридор, туда, где работало освещение, и минуту разглядывала серебристый кусочек прошлого. Неужели эту флешку держал в руках Олег? И ей пришлось пролежать там двести лет, чтобы попасть к Мие. Но если Олег хотел что-то ей рассказать, почему не сделал это при жизни? До того, как началась эра ислектов.

***

– Ты уверен, что запись не повредится при переносе?

Мия внимательно наблюдала за манипуляциями Кира. Они сидели в кабинете Мии, и Кир потеснил ее за столом. Ловкими пальцами он разбирал флешку, чтобы соединить ее с сэнлисом – сенсорным листом, который со временем заменил персональные компьютеры и многую другую оргтехнику. Голографический экран светился в воздухе над маленьким черным передатчиком – потомком системного блока.

– Не повредится, но это займет время. Так что не стой над душой, – проворчал Кир. Он снова включился в любимую игру ислектов «сымитируй эмоции». – Иди, иди. От одного твоего рассказа про бегающего по «ЗАСЛОНу» человека из прошлого уже не по себе. Поэтому не дави на меня, – и он снова погрузился в работу.

Мия отошла от друга и решила проверить свой проект. Возможно, флеш-карта прольет свет на произошедшее. А возможно, и нет.

Она вернулась на то место, где встретила незнакомца, и разблокировала вход в лабораторию. В небольшом помещении посредине стояла капсула, наполненная плацентарным гелем. А внутри нее созревал человек.

Мия пыталась создать человека из плоти и крови в течение долгих десятилетий. И только сто двадцать третья попытка увенчалась успехом. В капсуле лежал в глубоком анабиозе рослый брюнет спортивного телосложения. К утру созревание закончится, и по человеческим меркам ему исполнится тридцать шесть лет. Именно столько вмещал в себе чип с памятью гениального инженера Олега.

Он сам отсканировал свой мозг и записал все на устройство, словно знал, что Мие это пригодится. Олег не объяснял, для чего, просто попросил сохранить. А через пару недель его не стало.

Мия долго не могла понять, чего хотел от нее создатель. Потом закончилась война, ислекты возглавили разрушенный людьми мир. Ушли годы, чтобы восстановить города, создать новых ислектов, заполнить основные направления инфраструктуры, чтобы их мир работал слаженно, словно единый организм. Каждый ислект занял свое место. И только Мия не могла обрести свою цель. Пока не приняла решение создать человека, как когда-то человек создал ислекта.

Если Олег сохранил свою память, значит, хотел, чтобы Мия его восстановила. Возможно, в качестве ислекта. Но она пошла дальше. Представить, что ее создатель, которым она восхищалась, вдруг станет киборгом, оказалось невозможно. Олег умер человеком и вернется в этот мир таким же.

Мия проверила на сэнлисе в лаборатории данные по капсуле, посмотрела на таймер, отсчитывающий последние часы анабиоза ее творения и вернулась в кабинет. Память с чипа уже была загружена в Олега, и сейчас он видел сны. Но совсем скоро ему предстоит пробудиться в реальности.

– Получилось? – она села возле Кира и посмотрела на экран сэнлиса. И перестала дышать. Хотя ислектам и не нужен был воздух, в них была запрограммирована имитация дыхания, чтобы максимально их очеловечить. Но сейчас Мие показалось, что маленькие шлюзы воздуховодных трубок внутри нее вдруг закрылись.

Экран был заполнен изображением Олега. Изнуренное лицо со впалыми щеками. Недельная щетина, кровеносные сосуды мелкой сеткой покрывали склеры. В голубых глазах читалось отчаяние.

– Получилось, – кивнул Кир и мельком глянул на Мию. – Ты в порядке?

– Кажется, нет, – призналась она и нажала пальцем в центр экрана.

Изображение ожило, и кабинет наполнился таким знакомым, низким голосом, охрипшим из-за бесконечного курения. Мия часто прокручивала в голове последние моменты с Олегом, но все равно только сейчас осознала, что скучала по нему. Хотя, как может ислект испытывать тоску?