Испания для королей

– Комиссия, сплошь состоящая из глупцов! – не унималась Беатрис.

– Беатрис, советую тебе выйти за дверь и успокоиться, – холодным, властным тоном произнесла Изабелла.

Это был приказ, и Беатрис подчинилась.

Сразу после ее ухода в покои вошел кардинал Мендоза.

– Ваше Величество, – сказал он, – прошу меня простить, но у меня срочный разговор. Я не совсем согласен с выводами комиссии.

– Почему же вы поддержали Талаверу?

– Потому что в противном случае он передал бы дело в святой трибунал. Ваше Величество, могу я поделиться с вами своими мыслями о проекте Кристобаля Колона?

– Разумеется, кардинал. Жаль только, что вы не решились высказать свое мнение в присутствии людей, более сведущих в вопросах мореплавания.

– Ваше Величество, сейчас никто, даже самый признанный авторитет науки и церкви, не сможет рассудить, верны ли предположения Колона. А между тем, если мы отвернемся от него, он будет вынужден искать поддержку и покровительство в какой-нибудь другой стране… например, во Франции или в Англии. Ваше Величество, я прошу вас подумать о том, что произойдет, если правитель одной из этих держав откликнется на его просьбу и предоставит ему то, в чем он сегодня нуждается. А вдруг он и впрямь откроет новые земли? Тогда наши соперники окажутся в гораздо более выгодном положении, чем мы. Они не только завладеют богатствами этой земли, но и заселят ее колонистами, станут угрожать нам оттуда, со стороны Атлантики. Вот чего мы должны избежать, Ваше Величество.

– Но, кардинал, могу ли я отвергнуть выводы комиссии?

– Комиссия составлена из представителей церкви. Принимая решение, она отстаивала свои частные интересы.

– А вы не принадлежите к числу этих людей?

– Принадлежу, но еще и защищаю интересы государства. Вот почему я прошу вас подумать о том, что нас ждет, если открытие этого человека попадет в руки наших врагов.

– Хорошо, кардинал, я подумаю над вашими словами, – сказала Изабелла.

Кристобаль Колон снова был вызван во дворец испанских монархов.

Фердинанд злорадствовал.

– Ну, так я и думал. Меня ведь не проведешь, я этих проходимцев за три мили насквозь вижу! – торжествовал он. – Проходимец, это было ясно с первого взгляда. Три каравеллы ему подавай! Да еще с экипажем и снаряжением для дальних плаваний. Ишь чего захотел, а? Дай такому корабль – только его и видели, можно забыть о наших денежках. Хорошо, что комиссия подтвердила мою правоту.

– С ее выводами кое-кто не согласен, – заметила Изабелла.

– Не важно. Главное, что большинство еще не лишилось рассудка, – усмехнулся Фердинанд.

Изабелла вкрадчиво проговорила:

– Послушай, Фердинанд… А ты способен вообразить, какие несметные сокровища могут ждать первооткрывателя на этой еще не открытой земле?

Фердинанд помолчал несколько секунд, затем махнул рукой.

– Какой толк искать то, чего нет в природе? Лучше постараться вернуть земли, которые отняли у нас наши враги. Сокровища есть и в Гранаде, и об их существовании нам известно доподлинно. Вот за что нам нужно бороться – синица в руках все же предпочтительней, чем журавль в небе, верно?

Вошли Талавера, Мендоза и остальные члены комиссии. Когда они заняли свои места, дворецкий сообщил, что Кристобаль Колон прибыл во дворец и ждет аудиенции у монархов.

– Приведите его сюда, – распорядилась Изабелла.

Войдя в комнату, Кристобаль с достоинством странствующего короля поклонился монархам. Его взгляд был исполнен гордости за себя и сознания своего великодушия. Он полагал, что только глупец может отказаться от его сокровищ, не дав ему денег на экспедицию.

– Мы подумали над вашим предложением, сеньор Колон, – сказала Изабелла. – Решение принято, мне осталось лишь довести его до вашего сведения.

Он смотрел ей прямо в глаза, и в душе она ему сочувствовала, даже симпатизировала. Все-таки была какая-то убедительная сила в его взгляде и манере держаться. Теперь она понимала, почему Мендоза и Беатрис так скоро поверили в него.

Помолчав, она мягко произнесла:

– Увы, в настоящее время все наши средства отвлечены на военную кампанию в Гранаде. Поэтому сейчас мы не сможем финансировать ваше мероприятие.

И, видя его отчаяние, тут же добавила:

– Когда война закончится, сеньор Колон, мы будем рады вновь рассмотреть ваше предложение.

Кристобаль не ответил. Он не видел изумления, промелькнувшего в глазах Талаверы, не видел торжествующей улыбки, появившейся на лице Мендозы, – знал только то, что его вновь постигло горькое разочарование.

Поклонившись, он направился к выходу из комнаты.

Беатрис Аранская пыталась его утешить.

– По крайней мере, они обещали помочь тебе в будущем.

– Дорогая моя, – отвечал он, – такие обещания я уже много раз слышал. И, как видишь, остался ни с чем.

Тогда она заплакала. Его отрешенный голос и подавленный вид были ей невыносимы. И все же в душе она радовалась тому, что он останется с ней еще на какое-то время.

Вот только задумчивое выражение его глаз настораживало и даже пугало ее, заставляло заподозрить худшее.

Она догадывалась, что он размышляет о возможности обратиться со своим проектом к правителям Франции или Англии. В этом случае они расставались навсегда.