Испания от античности к Средневековью

Главной заслугой Рецесвинта стало продолжение законодательной деятельности отца. В этом деле его активным помощником был Брав-лион, как уже сказано, один из самых образованных и почитаемых церковных иерархов Испании, к тому же связанный дружескими узами с Рецесвинтом. Именно влиянию Бравлиона новый кодекс обязан своим стройным видом, делением на части, титулы и главы, всеохватывающим характером^{709}. Он, несомненно, ориентировался на кодекс Феодосия, хотя и далеко не повторял его. Характерно, что в то время уже существовал кодекс Юстиниана, гораздо более совершенный и полный свод римского права, но вестготские короли, как, впрочем, и другие европейские государи того времени, на него совершенно не обращали никакого внимания^{710}. Бравлион не дожил до введения нового кодекса в жизнь. Он умер в 651 г. уже глубоким стариком, но работа продолжалась. И в декабре 653 г., созвав VIII Толедский собор, король представил ему новый свод законов. А вскоре после собора в 654 г. этот кодекс был официально опубликован. В него был включен специальный закон, запрещающий пользоваться римскими или какими-либо другими законами, кроме данного кодекса (Leg. Vis. II, 1,10).

Кодекс включал в себя законы Хиндасвинта, 89 новых законов Рецесвинта и в качестве Antiqua те положения старых законов, которые были действенны и в нынешнее время, в основном законы Леувигильда[118]. Это был так называемый Liber iudiciorum (Книга судей), который стал основой и гораздо более позднего законодательства и многие положения которого сохраняли свою силу много веков уже после крушения вестготского королевства. Конечно, законодательное творчество на этом не остановилось. Новое время и новые обстоятельства требовали новых законов, и они включались в Liber iudiciorum в качестве новелл, дополняя имеющиеся там статьи. Позже этот кодекс в целом был значительно пересмотрен, но его характер остался прежним. Теперь с утверждением единой юридической системы, единого права королевство можно считать единым государством.

Новый кодекс, как уже говорилось, в значительной степени ориентировался на римское право с его утверждением первенства закона над всеми другими соображениями. Первая книга кодекса включала два титула: о законодателе, т. е. о самом короле, и о законе. И здесь утверждалось, что король в своей юридической деятельности должен руководствоваться не рассуждениями и не обсуждениями, а исключительно правом. Сам же закон определяется как исходящий от Бога, связанный с религией, как создатель права, основатель добрых нравов, охватывающий и юность, и старость. При всей демагогии, какая свойственная всем подобным документам, речь явно идет о первенстве права и письменного закона. Почти два с половиной века назад Атаульф жаловался, что его соплеменники не знают права. Теперь первенство последнего торжественно утверждается, и это лучше всего показывает путь, пройденный вестготами за это время.

Введение территориального законодательства в принципе вело к исчезновению этнических перегородок и полному слиянию обоих этносов в единый, внутри которого идет уже деление по экономическому, социальному, политическому принципу, но не по национальному. Однако на деле положение было более сложным. Уже само по себе наличие в законах формулировок типа «будь то гот или римлянин» говорит о сохранении обеих групп населения и хорошем знании, кто — гот, а кто — римлянин. Да и короли вовсе не стремились к уничтожению привилегий вестготов. Их целью было упрощение судопроизводства и укрепление собственной власти. Для этого, в частности, они и ограничивали права рабовладельцев, рассматривая убийство ими рабов как проступок и стремясь заменить расправу над рабами преданием их королевскому суду (Leg. Vis. II, 2, 7; 9). По этому пути пошел и Рецесвинт. Специальным законом он запретил господам калечить раба или рабыню, вырывать у них язык, обрезать нос, отрубать ноги или иным образом наносить им вред без приговора суда (Leg. Vis. VI, 5, 13). В силу этих законов король и его суд становились над хозяевами рабов. Учитывая, что большинство рабовладельцев было римлянами, это наносило удар последним.