Испания от античности к Средневековью

Однако экономическая и социальная эволюция все более размывала слой свободных вестготов, не принадлежавших к знати. К моменту массового переселения в Испанию большинство вестготов, видимо, принадлежало к свободному крестьянству; по некоторым косвенным подсчетам, свободные крестьяне составляли приблизительно 90% всего готского населения^{885}. Но с течением времени их доля в общем числе готов сокращалась. Многие из них были вынуждены отдаваться под покровительство патронов, как это было и с римскими бедняками^{886}. Некоторые бедняки даже могли, как это делали и римляне, продавать себя в рабство. Возможность такого акта предусмотрена законом Леувигильда (Leg. Vis. V, 4, 10). Законодательство этого короля относилось к вестготам, то, следовательно, и эта норма имела отношение к готским беднякам. Этому могло способствовать то ослабление общинных связей, о котором было сказано несколько выше. Резкое уменьшение этого слоя стало, несомненно, одной из причин издания Вамбой (и повторенного в более смягченной редакции Эрвигием) военного закона. А Эрвигий вскоре после восшествия на престол жаловался, что свободных людей недостает для ведения нормального судопроизводства. Как неоднократно говорилось, новый король явно преувеличивал размеры этого процесса, но сам процесс, конечно, имел место. В рассказе о приходе к власти Родриго (Cont. Hisp. 68) говорится, что тот стал королем, когда в «сенате» возникло волнение. Можно полагать, что его воцарение стало следствием избрания этим «сенатом». Ни о какой роли «прочего народа», как это было с избранием Хиндасвинта, больше нет речи. Означает ли это, что «прочего народа», т. е. незнатных свободных готов, вовсе не осталось? Едва ли это так. Скорее всего, этот слой вестготского населения был полностью лишен политических прав, во всем объеме узурпированных готской знатью. Готское общество, как и испано-римское, в конечном итоге резко разделяется на «могущественных» (potentes) и зависимое от них население с сохранением некоторого слоя свободных мелких и средних собственников.

Очень важным не только политическим, но и социальным фактором являлась вестготская монархия. Постановив, что королем может быть избран только гот, IV Толедский собор окончательно связал (или скорее оформил) тесную связь королевской власти с вестготской аристократией. В то же время переход к избирательной монархии в социальном плане поставил очень важную проблему — взаимоотношения короля как собственника и как носителя верховной власти. Будучи аристократом, король, как и другие вестготские вельможи, имел довольно большое собственное имущество и людей, находившихся под его покровительством. А как король он обладал имуществом фиска. VIII Толедский собор, как об этом уже говорилось, разделил имущество короля как частного человека и как государя: отныне потомки короля, сами престол не занимавшие, могли наследовать только то имущество, которое принадлежало королю до восшествия на трон, в то время как имущество фиска переходило к следующему государю.