«Меня провели по многочисленным погруженным в полумрак залам. И вдруг я оказался перед Франко. Он мне показался гораздо ниже, чем на фотографиях, которые я видел, у него был животик, а улыбка его показалась мне неестественной. Он был очень вежлив со мной, поинтересовался моей учебой, спросил, какие предметы мне даются с большим трудом, а какие – с меньшим. В конце встречи, когда я уже прощался, он пригласил меня с собой охотиться на фазанов, чтобы я мог привезти свои трофеи родителям в Эшторил. По правде говоря, я не очень внимательно слушал Франко, потому что с самого начала нашей встречи заметил мышь, которая прогуливалась между ножками кресла, в котором сидел генерал, а делала она это так, будто давно привыкла к таким прогулкам. Для ребенка, каким я тогда был, такая храбрая мышь, конечно, намного интересней неестественно любезного сеньора, расспрашивающего о генеалогическом древе готских королей, которое он знал наизусть».
Дальнейшее поведение «благодарного» Хуана Карлоса выглядело, как отмечают историки, «как осторожное прощупывание почвы для перехода от диктатуры к демократии», однако в ту пору мнимое раболепие перед каудильо принесло ему прозвище дон Франкарлос.
Порой меня спрашивают, оказал ли генерал на меня большое влияние. Да, оказал. Например, своей манерой смотреть на вещи спокойно, сохраняя дистанцию.
На самом деле это была подлинная человеческая трагедия, и заключалась она в том, что, сделав ставку на молодого Хуана Карлоса, Франко повел его к королевской власти через голову родного отца, законного наследника престола дона Хуана (графа Барселонского). И это было очень тяжелое испытание для принца. Однако в конечном итоге отец и сын с честью выдержали то, что на них навалилось. Годы спустя, когда этот «гордиев узел» развязался, для всех стало очевидно главное: дон Хуан воспитал своего сына настоящим королем, и именно это оценил диктатор Франко. И Хуан Карлос в данном случае думал не о себе лично и не о своей будущей власти, а о судьбе испанской монархии. В любом случае, 22 июля 1969 года Хуан Карлос был приведен к присяге в кортесах.
Последние дни Франко
После ухода со своего поста Франко находился на лечении. В последние годы жизни он страдал болезнью Паркинсона. Его агония была долгой и очень болезненной. В последний месяц жизни он перенес два инфаркта, ампутацию 2/3 желудка, операцию по поводу острого перитонита. А 20 ноября 1975 года Франсиско Паулино Эрменехильдо Теодуло Франко Баамонде скончался. О его смерти было объявлено только на следующее утро.
Франко был предан до конца своей профессии и был в совершенстве наделен всеми достоинствами профессионального военного; он много работал, ясность его мышления, понимание и общее образование – все было поставлено на службу армии <…> Он был педантичен в выполнении своего долга.
Последние слова Франко были достойными большого политика, и их навсегда запомнил король Испании Хуан Карлос I де Бурбон:
«Последний раз, когда я его видел, он уже не мог говорить. Последнее, что он сказал в моем присутствии, практически уже в состоянии агонии, касалось единства Испании. На меня произвели огромное впечатление не столько его слова, сколько то, с какой силой он сжал мои руки, чтобы сказать главное, о чем просит, – сохранить единство Испании. В руках была необычайная сила. И долгий, долгий взгляд… Для Франко, как военного, существовали вещи, к которым он относился абсолютно серьезно и никаких шуток, недомолвок в отношении них не допускал. Единство Испании было для него все».
И так получилось, что уже в первые месяцы после смерти Франко испанцы поняли, что их новый король – не наследник диктатора, а человек нового времени. И многие в стране стали «хуанкарлистами», то есть сторонниками еще не монархии, но лично дона Хуана Карлоса де Бурбона.
Глава четырнадцатая
Отречение короля Хуана Карлоса
Новый глава государства
Итак, Хуан Карлос I де Бурбон был главой испанского государства с 22 ноября 1975 года, а 2 июня 2014 года 76-летний король заявил об отречении от престола в пользу своего сына Фелипе, и это событие заняло одну из первых строк в новостных сообщениях всего мира.