Испанка

— Як вашим услугам, — отвечал он, поклонившись. — Судя по вашей записке, вы хотите мне поручить важные дела.

— Господин Росиньоль, — проговорила Андрэ, — вы состоите начальником агентства взысканий, перекупки сомнительных долговых обязательств и проигранных процессов, не правда ли?

— То есть я директор Страхового и судебного общества обеспечения проигрышей денежных претензий, — поправил Росиньоль с важностью.

— Положим, но я имею дело не к обществу, а лично к вам.

— — Ко мне?

— Вы ведь из Блоа, не правда ли?

Росиньоль вздрогнул.

— Вы служили там у Корбона, нотариуса семейства де Шамери?

— Вы не ошибаетесь, отвечал Росиньоль, немного смешавшись.

— Он уволил вас за некоторые проделки, кажется, после смерти вдовы де Шамери.

— Вашей матери, — добавил он.

— Да. Приехав в Париж, вы начали заниматься всевозможного рода делами, меняли несколько раз фамилии и были не раз под судом…

— Милостивая государыня!..

— Но, в конце концов, как человек неглупый, вы сумели выпутаться, и господин Росиньоль. некогда Жюль Малуэн, сделался в глазах правосудия безукоризненным человеком, известным своею способностью развязывать запутанные дела.

— Если вы так подробно знаете мою биографию, то позвольте мне в свою очередь доказать, что и ваши тайны мне не чужды.

Тут Росиньоль рассказал все, что мы о ней уже знаем. Она совершенно спокойно слушала его.

— Таким образом, — сказал под конец Росиньоль, — вы несправедливо носите имя де Шамери. Вы имеете доходу около девятнадцати тысяч ливров и по смерти вашей родительницы могли бы сделать приличную партию, но вы предпочли вести жизнь независимую и несколько ветреную…

— Господин Росиньоль, — перебила его Андрэ, — до поведения моего вам нет дела.

— Я только хотел доказать вам, что знаю о вас больше, чем вы обо мне.

— Послушайте, — вдруг проговорила Андрэ, — хотите получить двести тысяч франков?

— Весьма понятно. Что прикажете делать?

— Прежде всего выслушать меня. Муж моей матери маркиз де Шамери получил огромное наследство после дяди своего шевалье де Шамери, который оставил духовное завещание следующего содержания:

«Назначаю своим единственным наследником племянника моего, Антуана-Жозефа-Фердинанда маркиза де Шамери. Я желаю, чтобы мое состояние оставалось в руках младшей линии де Шамери, главою которого в настоящее время — маркиз де Шамери».

— Маркиз де Шамери, — сказала она, — передал состояние своему сыну Гектору, т. е. моему брату, который, согласно завещанию шевалье де Шамери, сделал своим единственным наследником своего кузена, графа де Шамери. Но в духовной шевалье де Шамери была еще следующая приписка:

«В случае, если младшая линия Шамери пресечется в мужском колене, я требую, чтобы состояние мое перешло к дальним родственникам моим, Шамери де Шамеруа».

— Где же это завещание? — спросил Росиньоль.

— У меня; я нашла его в бумагах моей матери.

— Но я все-таки не могу понять, что вы намерены делать.

— У последнего маркиза де Шамери был сын десяти лет, который пропал без вести или, вернее, умер.

— Но о его смерти нет никаких доказательств.

— Этих-то доказательств мне и нужно. Ваша всесторонняя деятельность, надеюсь, не исключает из своей программы подделку актов о смерти?

— Пожалуй, что и так, — отвечал с достоинством Росиньоль.

— Кроме того, — продолжала Андрэ, — остался еще один Шамери де Шамеруа, но не далее как через две недели он будем моим мужем.

— Теперь понимаю, — проговорил он после короткого размышления, — дело ясное, что если доказано будет перед судом, что сын маркизы де Шамери умер…

— За это вы получите двести тысяч франков. Итак, я жду вас через неделю с свидетельством о смерти.

— Вы получите его, — отвечал самоуверенно Росиньоль.

Он взял у Андрэ в задаток десять тысяч и, удаляясь, проговорил:

— Через неделю вы услышите обо мне.

Лишь только Росиньоль вышел, в спальню вошел грум.

— Барон ждет уже давно; прикажете принять?

— Проси.

Через несколько секунд вошел красивый мужчина лет шестидесяти, одетый просто, но со вкусом.

— Здравствуйте, — сказал он, целуя руку молодой женщины, — как вы себя сегодня чувствуете?

— Как женщина, которая видела весьма странный сон. Сядьте, если хотите, я расскажу вам его.

Пожилой мужчина, вошедший так фамильярно в спальню молодой женщины, называвшей себя де Шамери, был некто барон Б.

— Что же приснилось вам? — спросил он, сев у изголовья Андрэ.

— Что я выхожу замуж.

Барон разразился хохотом.

— Вы смеетесь, следовательно, по вашему мнению, я женщина, неспособная соблазниться замужеством?

— Вы — пожалуй, но женихи…

— Женихи всегда найдутся у привлекательной женщины.

— А вы привлекательны?

— Имея девятнадцать тысяч ливров дохода — да.