Испанский сон

Мария увидела в ней всего одного человека, сладчайше использующего по назначению спальный мешок. Конечно, подумалось ей, в ранний час спать естественно; но будь я на его месте — то есть, на вот такой высоте — я бы, наверно, не упускала возможности всякий новый день любоваться рассветом.

Она рассмотрела спящего насколько могла. Он был темноволос, загорел и усат; он показался ей похожим на Сальвадора Дали в дни своей молодости. Сосредоточившись, она попыталась уловить запах мужчины. Конечно, это удалось бы, ведь он был совсем недалеко — метра полтора-два до корзины, да столько же внутри нее, — но нагревательная установка, работавшая на холостых, теплыми струями прихватывала воздух вокруг корзины, тянула его вверх и таким образом создавала заслон, не дававший запахам изнутри прорваться к Марии.

Было похоже, что в корзине лишь один этот человек; впрочем, большая часть корзины плетеным бортом ее скрывалась от взора. Если там есть и другие люди, но их не вижу, подумала Мария, все равно что их нет; во всяком случае, это уважительная причина, чтоб не считаться с их интересами. С этой мыслью она сложила ладони рупором и закричала:

—

!Oye, amigo!

Человек пошевелился, проснулся, сел и сказал:

— Ась?

— Oye, говорю, — повторила Мария, несколько стушевавшись. — Видите ли, уже рассвет; я подумала — вдруг вы проспали; бывает ведь, что будильники не звонят. А то вы могли и просто забыть завести будильник с вечера, особенно если были сильно утомлены, перегружены впечатлениями, да и нетрезвы, если на то пошло (не думайте, я вовсе не осуждаю этого, разумеется если оно еще не успело превратиться в систему). Ну — мне продолжать вас будить или убраться куда подальше?

Человек посмотрел на часы.

— Рановато, — сказал он. — Как тебя зовут?

— Мария, — сказала Мария, — а вот это Игорь. Вообще-то, — добавила она, помявшись, — мы особы в некотором роде титулованные… но этикет я в данном случае оставила бы на потом. Я бы хотела непринужденной беседы; а какая уж непринужденность с этими титулами! Ты не обидишься, если я буду обращаться к тебе на «ты»? У вас, испанцев, это ведь запросто; даже сам король считает естественным, чтобы его друзья — например, виолончелист Ростропович — обращались к нему на «ты». Вот и графиня Солеарес разрешает мне «тыкать»… а как, кстати, тебя зовут?

— Мое имя Франсиско, — отвечал человек, несколько озадаченный обрушившимся на него потоком слов и кажущийся еще слегка сонным, — да-с, Франсиско Кампоамор… но друзья зовут меня Сидом.

— Боже, — ужаснулась Мария. — И я так фамильярно, даже бесцеремонно с тобой разговариваю! Игорек, смотри на этого человека во все глаза, запомни его: это великий Сид Кампоамор, тот самый воздухоплаватель, что обессмертил две дружественные Ордену фирмы, а именно «ВИП-Системы» и «Цельный Бензин».

— Ну… обессмертил — это сильно сказано, — отозвался явно польщенный Сид, — но какой-то резонанс был, это так. Зачем же ты все-таки меня разбудила, Мария?

— Затем, — сказала Мария, — что мы хотим к тебе.

Сид поджал губы.

— Я не занимаюсь прогулочным бизнесом.

Мария посмотрела на царевича и увидела его умоляющие глаза. Она глубоко вздохнула.

— Сид, — шепнула она, — возьми нас к себе в друзья.

— В настоящие? — спросил Сид.

— А разве бывают другие? — удивилась Мария.

— Это долгий разговор, — отозвался Сид. — Вы специально из-за этого сюда поднимались?

— Ах, Сид! — с чувством воскликнула Мария. — Если бы ты узнал, сколько мы пережили невзгод, чтобы добраться сюда, ты бы не раз прослезился!

— Воздухоплаватель, — неожиданно произнес Игорь, — возьми нас, прошу.

Сид почесал репу.

— Знаете ли, — сказал он задумчиво, — никогда я не брал женщин в друзья, а уж подростков тем более; однако что-то словно подталкивает меня к этому иррациональному и даже нелепому поступку. Как бы мне каяться не пришлось! Vale, — продолжал он, выбираясь из спального мешка, покачивая головою и взмахивая рукой, — alea jacta est! Сумеете перепрыгнуть в корзину?

— Почему бы и нет, — отозвалась Мария. — Главное не смотреть вниз; здесь всего-то метра полтора-два, не более.

Она взобралась на перила и прыгнула с них ласточкой, как это делают пловцы в воду. Сид протянул руки ей навстречу; она почти горизонтально падала на него. Он поймал ее в свои объятия и немедленно потерял равновесие; оба с размаху сели на его спальный мешок. Корзина качнулась, точь-в-точь как лодка на плаву, в которую прыгают. Сид и Мария улыбнулись друг другу и встали, чтобы принять еще одного.

Тот нерешительно мялся все еще на площадке.

— Ну, что же ты, — огорчилась Мария. — Смелей!

Он перелез через перила и прыгнул, оттолкнувшись от края. Прыжок, однако, у него вышел слабее, чем ожидалось бы от парнишки его возраста и комплекции. Он не смог впрыгнуть вовнутрь корзины, но крепко вцепился в ее обтянутый бархатом борт; Сид с Марией поспешили на выручку и немедленно втянули его в корзину.

— Я сказала: не смотри вниз, — отчитала его Мария по всей строгости. — А ты? Я точно видела; в последний момент ты все-таки посмотрел.

— Не ругай меня, — попросил отрок, косясь на Сида.