Испанский сон

«Не беспокойтесь, – мягким тоном сказала моя собеседница, – я на Вас не в обиде; видно, я должна разъяснить Вам возникшие отношения так, как сама их понимаю. В своей работе на дому Марина видит не только способ заработать деньги, но и возможность быть полезной людям, которые нуждаются в ее… даже не труде, а скорее помощи или, если хотите, участии. По причинам, обсуждать которые я полагала бы неэтичным, она не может или не желает завести собственную семью; но у нее есть потребность ощутить семейный уют, пусть вначале чужой, который, однако, делается для нее своим, если она видит, что без нее обойтись трудно. Когда-то давно, в пору моего детства, домработницы зачастую становились для хозяев более близкими, чем иные члены семьи… К несчастью, сегодняшняя обстановка в нашей семье сильно отличается от той, в которой у нас появилась Марина. Тогда, то есть год назад, жена моего сына – а мы живем вместе с его семьей – была на последнем месяце беременности; и в то же самое время мой муж слег с тяжелой болезнью. Я не могла позволить себе бросить работу за год до пенсии. Мы были натурально в отчаянии. И тут Бог послал нам Марину. Для всех нас это был трудный год…»

Ана помолчала, закурила еще одну.

– А дальше? – спросила Вероника.

– Дальше она заплакала, – хмуро сказала Ана. – Я растерялась, стала ее утешать. В последующем разговоре выяснилось, что муж ее два месяца назад умер. Невестка отняла ребенка от груди и занялась хозяйством. Наконец, сама она, моя тезка, оформила себе пенсию. На следующий же день, по ее словам, Марина заявила, что уходит.

– Это согласуется с ее учением о миссии Марины, – заметила Вероника. – Три бабы в одной кухне, явный перебор.

– Положим, не только это, – сказала Ана. – Муж имел какой-то доход. Муж умер – дохода не стало, а домработнице-то надо платить. Сын, видно, не слишком богат, если квартиру не разменяли… Вдобавок еще непонятно, какие отношения были у Марины с той невесткой. Сдается мне, не самые лучшие.

– Ну ясно… Молодая и привлекательная…

– Возможно, – уклончиво сказала Ана, – и к тому же человек свекрови… Не завидую я этой Анне Сергеевне.

– Постой, что значит «возможно»? – насторожилась Вероника. – Ты сказала, ты ее взяла?

– Взяла, да…

– Так что ж – было так трудно определить, привлекательна она или нет?

Ана слабо улыбнулась.

– Представь себе. Она и в самом деле какая-то другая. Она… как бы это сказать… миловидна, да. Но насчет привлекательности… – Ана пожала плечами. – В общем, будь я мужиком, я бы на нее не клюнула.

– Ох, Зайка, – неодобрительно покачала головой Вероника, – не было у бабы забот… На кого она хоть похожа?

Ана задумалась.

– Блондинка, очень светлая, с зелеными глазами… Высокая… Нет, не то, – досадливо перебила она себя, – этак я тебя только с толку собью… Впрочем… помнишь голливудский фильмец про русалку? Милую такую комедию? Не помню актеров…

– Да… кажется… да, да.

– Она похожа на ту актрису… или русалку…

– Сигаретку будь добра, – пошевелила пальцами Вероника. – Значит, ты взяла эту похожую на русалку Марину и создала себе проблему. Так?

– Дорогая, – сказала Ана, протягивая подруге курительные принадлежности, – ты права и не права одновременно. Я и впрямь создала себе проблему, но эта проблема вовсе не в Марине как таковой. Я же сказала тебе – это психоаналитическая проблема. Не знаю, поймешь ли ты меня… Рассказывать дальше?

– Вообще-то, – поджала губы Вероника, – я считаю себя твоей подругой… или тебя – своей…

– Да, ты права, – решила Ана, – я должна тебе рассказать. Но тогда потребуется еще что-нибудь… например, «шеридан»… и сигарета…

– Третья подряд, – бесстрастно отметила Вероника.

– Хорошо, – кротко вздохнула Ана, – обойдемся… Вадик!

Она сделала заказ. За соседний столик с шумом опустились двое русских бизнесменов, выложили на скатерть джентльменский набор – сигареты, зажигалки, электронную записную книжку, авторучку, журнал, трубку сотового телефона. Вадик принес «шеридан».

– Итак, – сказала Вероника.

– Моя проблема, – сказала Ана, – не в Марине, а во мне самой. Ты же знаешь – у меня с Филом все в порядке. Говоря высоким слогом, я по-настоящему счастлива.

– Проблема в том, что ты счастлива?

– Если хочешь, да; я слишком привыкла быть счастливой и вдруг поняла, насколько уязвима эта позиция. Однако, мы никогда всерьез не обсуждали эту тему – понимаешь ли ты, что такое счастливая женщина? Поговорим о счастье.

* * *

В отличие от австралийского города под названием Лейвертон, в существовании Мадрида Филипп никогда не сомневался. Мадрид был столицей; он был реален, как испанский язык; более того, он был Real, то есть королевский. Он был парадоксально Real, как понял Филипп, когда жарким временем сиесты, в сквере прямо напротив королевского дворца, компания таких же, как в России, цыганок лишила их налично-денежной ценности.

Толедо же обретал свою реальность постепенно.

Рекламка в витрине бюро путешествий.

Кружочек – большой! – на карте автодорог.

Голубой транспарант на шоссе – указатель направлений. Toledo. Еще Toledo. И еще.

Цифры справа – километры до города.