Испанский сон

Мария увидела в ней всего одного человека, сладчайше использующего по назначению спальный мешок. Конечно, подумалось ей, в ранний час спать естественно; но будь я на его месте – то есть, на вот такой высоте – я бы, наверно, не упускала возможности всякий новый день любоваться рассветом.

Она рассмотрела спящего насколько могла. Он был темноволос, загорел и усат; он показался ей похожим на Сальвадора Дали в дни своей молодости. Сосредоточившись, она попыталась уловить запах мужчины. Конечно, это удалось бы, ведь он был совсем недалеко – метра полтора-два до корзины, да столько же внутри нее, – но нагревательная установка, работавшая на холостых, теплыми струями прихватывала воздух вокруг корзины, тянула его вверх и таким образом создавала заслон, не дававший запахам изнутри прорваться к Марии.

Было похоже, что в корзине лишь один этот человек; впрочем, большая часть корзины плетеным бортом ее скрывалась от взора. Если там есть и другие люди, но их не вижу, подумала Мария, все равно что их нет; во всяком случае, это уважительная причина, чтоб не считаться с их интересами. С этой мыслью она сложила ладони рупором и закричала:

–

¡Oye, amigo!

Человек пошевелился, проснулся, сел и сказал:

– Ась?

– Oye, говорю, – повторила Мария, несколько стушевавшись. – Видите ли, уже рассвет; я подумала – вдруг вы проспали; бывает ведь, что будильники не звонят. А то вы могли и просто забыть завести будильник с вечера, особенно если были сильно утомлены, перегружены впечатлениями, да и нетрезвы, если на то пошло (не думайте, я вовсе не осуждаю этого, разумеется если оно еще не успело превратиться в систему). Ну – мне продолжать вас будить или убраться куда подальше?

Человек посмотрел на часы.

– Рановато, – сказал он. – Как тебя зовут?

– Мария, – сказала Мария, – а вот это Игорь. Вообще-то, – добавила она, помявшись, – мы особы в некотором роде титулованные… но этикет я в данном случае оставила бы на потом. Я бы хотела непринужденной беседы; а какая уж непринужденность с этими титулами! Ты не обидишься, если я буду обращаться к тебе на «ты»? У вас, испанцев, это ведь запросто; даже сам король считает естественным, чтобы его друзья – например, виолончелист Ростропович – обращались к нему на «ты». Вот и графиня Солеарес разрешает мне «тыкать»… а как, кстати, тебя зовут?

– Мое имя Франсиско, – отвечал человек, несколько озадаченный обрушившимся на него потоком слов и кажущийся еще слегка сонным, – да-с, Франсиско Кампоамор… но друзья зовут меня Сидом.

– Боже, – ужаснулась Мария. – И я так фамильярно, даже бесцеремонно с тобой разговариваю! Игорек, смотри на этого человека во все глаза, запомни его: это великий Сид Кампоамор, тот самый воздухоплаватель, что обессмертил две дружественные Ордену фирмы, а именно «ВИП-Системы» и «Цельный Бензин».

– Ну… обессмертил – это сильно сказано, – отозвался явно польщенный Сид, – но какой-то резонанс был, это так. Зачем же ты все-таки меня разбудила, Мария?

– Затем, – сказала Мария, – что мы хотим к тебе.

Сид поджал губы.

– Я не занимаюсь прогулочным бизнесом.

Мария посмотрела на царевича и увидела его умоляющие глаза. Она глубоко вздохнула.

– Сид, – шепнула она, – возьми нас к себе в друзья.

– В настоящие? – спросил Сид.

– А разве бывают другие? – удивилась Мария.

– Это долгий разговор, – отозвался Сид. – Вы специально из-за этого сюда поднимались?

– Ах, Сид! – с чувством воскликнула Мария. – Если бы ты узнал, сколько мы пережили невзгод, чтобы добраться сюда, ты бы не раз прослезился!

– Воздухоплаватель, – неожиданно произнес Игорь, – возьми нас, прошу.

Сид почесал репу.

– Знаете ли, – сказал он задумчиво, – никогда я не брал женщин в друзья, а уж подростков тем более; однако что-то словно подталкивает меня к этому иррациональному и даже нелепому поступку. Как бы мне каяться не пришлось! Vale, – продолжал он, выбираясь из спального мешка, покачивая головою и взмахивая рукой, – alea jacta est! Сумеете перепрыгнуть в корзину?

– Почему бы и нет, – отозвалась Мария. – Главное не смотреть вниз; здесь всего-то метра полтора-два, не более.

Она взобралась на перила и прыгнула с них ласточкой, как это делают пловцы в воду. Сид протянул руки ей навстречу; она почти горизонтально падала на него. Он поймал ее в свои объятия и немедленно потерял равновесие; оба с размаху сели на его спальный мешок. Корзина качнулась, точь-в-точь как лодка на плаву, в которую прыгают. Сид и Мария улыбнулись друг другу и встали, чтобы принять еще одного.

Тот нерешительно мялся все еще на площадке.

– Ну, что же ты, – огорчилась Мария. – Смелей!

Он перелез через перила и прыгнул, оттолкнувшись от края. Прыжок, однако, у него вышел слабее, чем ожидалось бы от парнишки его возраста и комплекции. Он не смог впрыгнуть вовнутрь корзины, но крепко вцепился в ее обтянутый бархатом борт; Сид с Марией поспешили на выручку и немедленно втянули его в корзину.

– Я сказала: не смотри вниз, – отчитала его Мария по всей строгости. – А ты? Я точно видела; в последний момент ты все-таки посмотрел.

– Не ругай меня, – попросил отрок, косясь на Сида.