Испепеляющая страсть

Они открывали двери одну за другой, и наконец осталась только одна. Друзья, стараясь двигаться неслышно, заняли позиции по обе стороны от двери. По сигналу Джареда Кевин пинком распахнул дверь.

Она со стуком ударилась о земляную стену, и Кевин с пистолетом в руке выскочил на середину комнаты.

— Sacrebleau! Mon Dieu! — взвизгнул худощавый блондин, лежавший на маленькой койке, которого так невежливо разбудили.

Заметив три пустые винные бутылки, явно из погребов Холла, и оценив измученный, помятый вид пленника, Кевин и Джаред неискренне извинились за вторжение и потащили орущего француза по коридору и вверх по приставной лестнице.

— Заприте этот кусок падали в сарае для сушки хмеля и возвращайтесь сюда — придется поработать плотниками. Надо закрыть выходы до наступления ночи, — приказал Кевин, и Вилли повел «лягушатника» в пустую хмелесушилку.

После этого Бо, оставшийся в стороне от основных событий, обиженно сказал:

— Можно было и женщин взять. Нечего делать.

— Правда? — живо откликнулся Кевин, подмигнув Джареду. — А я надеялся, что могу рассчитывать на тебя: может быть, ты случайно знаешь, как нам теперь, после того как Лайл столь удачно поднял для нас этот храм, опустить его обратно?

— Смеркается, но для разбойников еще рановато. Что, если леди вернутся до того, как мы успеем осуществить наш план? — спросил Джаред обеспокоенно, когда все трое направлялись к лабиринту.

Кевин улыбнулся и успокоил друзей:

— Хэрроу позаботится о том, чтобы решить эту маленькую проблему. Насколько мне известно, одна из лошадей сломала ногу… — он сверился с карманными часами, — десять минут назад. Хэрроу заверил меня, что не вернется в Холл до девяти, а в доме их встретит Райс и сообщит о том, что мы отправились к одному из арендаторов принимать роды у коровы.

— Молодец Хэрроу. И идея хорошая, — кивнул Бо, пыхтя, чтобы поспеть за своими длинноногими друзьями. — Не люблю роды. Грязное дело.

Друзья встретились с Гарри и его командой у выхода из лабиринта, Кевин дал Джентльменам необходимые инструкции и расставил всех по местам внутри лабиринта.

Окончательно стемнело, остался лишь серебристый свет луны и звезд.

Словно по волшебству, внезапно в центре лабиринта появились разбойники. Один из них направился к храму и стал искать среди колонн подъемный механизм.

Он обошел уже три колонны, безуспешно разыскивая нужную, когда раздался голос:

— Черт тебя побери, О’Кифи! У нас не так много времени!

— Да это же Гленис! — прошептал пораженный Бо.

Это на самом деле была Гленис; когда она оттолкнула О’Кифи, стало ясно, что лидером здесь является она — все беспрекословно подчинялись ей.

Теперь Гленис ходила между колоннами, пытаясь обнаружить скрытый механизм.

— Эта проклятая штука сломалась, — сказала она наконец после того, как по меньшей мере дважды успела пнуть каждую колонну. — О’Кифи, ты безмозглый идиот. Что ты с ним сделал прошлой ночью?

Некоторые из разбойников окружили Гленис, они тоже попытались привести пружину в действие.

— Молодец, Бо, — пробормотал Кевин, обращаясь к другу, скорчившемуся рядом с ним за садовой скамейкой. — Это действительно был лучший вариант: запереть вход, вместо того чтобы заделывать выходы. Теперь действуйте по моему сигналу.

Сейчас, когда вся шайка была озабочена тем, как достать спрятанный товар, и при этом некоторые препирались по поводу того, стоит ли хорошенько избить О’Кифи или просто зарезать его, у них оставалось совсем мало шансов заметить Кевина и его друзей, прежде чем они окружат их.

— Заткнитесь, уроды! — шикнула на них Гленис; она стащила с головы шапочку, швырнула на землю, и белокурые локоны рассыпались по ее плечам. — Вы так шумите, что мертвого разбудите!

Ее слова оказались пророческими. Как только она замолчала, из кустов донеслось полузадушенное «Оххх!», а затем еще один, еще более мучительный стон «Аххх!» с другой стороны.

— Оххх, — повторился первый звук, набирая силу. — Кто… здесь… нарушает… мой… покой?

— Аххх! — ответил второй голос. — Кто посмел? Кто посмел?

— Это не я! — ответил один из людей Гарри (бедняга оказался ближе всего ко второму источнику звука) и бросился бежать, ломая кусты так, словно за ним гнались все силы ада.

Два силуэта вышли на открытое пространство по двум тропинкам, они были облачены в белое с головы до ног, казалось, под этими балахонами ничего нет, лишь воздух.

— Я задушу их, — скрежеща зубами, заявил Кевин, ероша свои прекрасно уложенные белокурые локоны. — Я сделаю это, клянусь богом, Джаред!

Однако Джаред, возможно, потому, что был женат в течение более долгого времени и уже привык к тому, что женщины вроде его жены и Джилли способны время от времени выкидывать самые неожиданные фортели, а возможно, благодаря своеобразному чувству юмора, изо всех сил пытался сдерживать смех. Он мог только трясти головой и пытался удержать Кевина, который порывался выпрямиться.