Исполин войны. Первые месяцы войны

– Чапрыкин! – недовольно закричал начальник лагеря, – Могу, твои нары, на карцер поменять! Так недельки, на две! – он строго посмотрел, на разговорчивого заключённого. Чувствуя, что так не хочется, с раннего утра, портить себе настроение, а видимо придётся. И желал, только одного: «поскорей бы уехал этот гость, из центрального управления, и можно вернуться в постель и досмотреть прерванный приятный. Местами, даже очень эротичный сон». Чапрыкин поправил кепку, и хотел что-то бросить в ответ на угрозу начальника лагеря, на которую, он клал с прибором, но тут, на его плечо, легла, рука пахана, вора в законе, по кличке Седой.

– Ша! – спокойно, но строго заговорил вор, – Чапа, не бузи. Народ, отдыхать хочет. Пусть, начальство хавальником пощёлкает перед публикой. Да цыганочку с выходом спляшет. И пусть катятся колбаской, по Малой Спасской, в свои апартаменты! А мы, в барак свалим, пока нары не остыли, да буржуйка коптит.

Чапрыкин, хотел что-то сказать, но подумал и согласно кивнул, да затих.

Начальник лагеря, ещё раз обвёл строй заключённых строгим взором и, убедившись, что все молчат, продолжил:

– Так вот. Сам, товарищ Сталин, подписал указ о помиловании осужденных офицеров! Несмотря на их тяжёлые статьи! То есть, им, – на следующую часть предложения, он сделал ударение, – даётся, ещё один шаг к исправлению! И полное доверие, со стороны государства и всех граждан СССР! Я, как начальник лагеря, против того, чтобы, предателей Родины выпускать на свободу досрочно. Но, Великий и Мудрый, товарищ Сталин, как истинный Отец народов, смотрит глубже! Можно сказать, зрит, в самый корень проблемы! И помилованием, даёт вам, возможность искупить свои грехи, перед государством! И проявить себя, настоящими сынами Коммунистической партии! – закончив свою пламенную речь, он повернулся к гостю, по строю заключённых прошёл ропот. – Товарищ майор, зачитайте весь список! – обратился он, приезжему майору, и тут же резко повернулся к строю, и громко произнёс последнюю фразу, – Всех, чьи фамилии сейчас прозвучат, собраться у ворот, через пять минут! В противном случае, имею полное право, считать это, саботажем! А за саботаж, у нас, полагается расстрел! Расстрел, без суда и следствия! Это я, для забывчивых повторяю! – он ещё раз, обвёл строй взглядом, – Ну, вот и ладушки! – и вновь повернувшись к гостю, и заискивающе спросил, – Вы, сразу в дорогу? Или может, чайку выпьете с бубликами? У меня жена, такие бублики печёт! Просто, пальчики оближешь!

– Спасибо за предложение! С удовольствием бы остался, но дел невпроворот! – майор из центра, вежливо отказывается, – Если с собой, котомку дадите, то не откажусь.

– Сделаем! – отозвался начальник лагеря.

– Опять, сука, политическим повезло! – донёсся из отряда, чей-то голос.

– Да ты не завидуй! – тут же, ему кто-то ответил, – У них, стало на один шанс больше, сдохнуть! Ха! Либо от пули Ганса, или от своих же! От краснопёрых, схлопотать пулю, меж лопаток!

– И то верно! – согласился первый заключённый.

– Отставить разговоры! – закричал один из надзирателей, в сторону уголовников, тот, что заходил в барах будить.

– Ишь, – зашептал Чапа, соседу, – как кум, перед начальством, выпендриваешься?!

– Елизарчик, жопу начальничкам, умеет подлизать! – также тихо, ответил тот.

Заключённые принялись живо, но тихо, обсуждать новый приказ Иосифа Виссарионовича, пока начальство, устроило маленький междусобойчик.

– Кх-кх! – откашлялся майор НКВД, и строго обратился к заключённым, – Значит так, читаю быстро и повторять, два раза, не буду! Раз молчите, значит понятно! – он нарочито, выдержал небольшую паузу. Развернул список и громко, зачитал его, – Арсеньев, Айрапетян, Быков, Белянский, Калабанов, Куц, Лемешко, Самойлов, Сванидзе и Турчинской, Дегтерев, Мышкин, Минаев! С вещами на выход!

– Остальным, отбой! – надрывно скомандовал начальник лагеря, и обратился к гостю, – Товарищ майор, пройдёмте! Я вас, долго не задержу. Пару минут, и всё будет готово.

– Умеете вы уговаривать, Аркадий Сергеич! – расплываясь в дружеской улыбке, соглашается гость из центра. – Стопочка водки, у вас найдётся? А то, что-то, продрог я у вас!

– Обязательно! – послушно кивнул головой, начальник лагеря. – Мы же, понимаем! С непривычки, то оно ого-го, как озябнуть можно!

– Ну, тогда уговорили!

Офицеры, зашагали в сторону капитального деревянного сруба, где проживал начальник лагеря, Аркадий Сергеич Шпак, со своей женой.

Заключенные, не мешкая, отправились в жилой барак, желая, хоть немного ещё вздремнуть. До подъёма, осталось несколько часов. Поскольку, все знали, что всех поднимут и погонят на работу. И поблажки, не будет, выспались они или нет. А кого это волнует?

Калабанов, собрал свой нехитрый скарб. Накинул, на фуфайку с номером вместо фамилии, мешок. И вдруг почувствовал, как ему на плечо, легла чья-то рука. Зиновий, резко обернулся. Недобро сверкая глазами.

Перед ним, стоял Седой.