Исполнение желаний

«Срочно требуется человек, умеющий смотреть за трудным подростком (девочка, 10 лет), на два года предоставляется комната в трехкомнатной квартире в г. Москве и прописка на весь срок работы». Причем адрес был указан хабаровский. И я, конечно, сразу по этому адресу поехал.

Спокойный мужчина с курчавой бородкой объяснил ситуацию. Ему еще два года работать в геологии, в основном, в Охотске и Магадане. Жена долго сопротивлялась, но, наконец, решилась переехать в Хабаровск. Взять же ребенка, учитывая, что работать придется больше в поле, в экспедициях, трудно, отдавать в интернат не хочется. Девочка очень самостоятельная, но со странностями, плохо сходится с товарищами, короче, — трудный ребенок. Вот и рискнули соблазнить кого-нибудь московским жильем. Хотя лично он в эту затею не верит.

Я сообразил мгновенно. Это была удача.

— Скажите, вы намерены платить за уход или сама комната является платой?

— Честно говоря, я и заплатил бы. Но мы рассчитывали на пожилую женщину.

— А явился пожилой мужчина, — прервал я. — Тут вот какая ситуация.

И я объяснил, что на пенсии, что подрабатывал менеджером от московской фирмы, что утомился и хотел бы пожить спокойно. И именно в Москве. И что есть возможность вступить в строительный кооператив столицы и через два − два с половиной года получить свою квартиру. Поэтому предложение является очень удачным, а так, как я по специальности учитель русского языка и литературы, то трудности ребенка меня не смущают.

Было рассказано о том, как после смерти жены я один воспитывал двоих детей, тоже девочек, как они звали меня памой, что означало папа-мама, о том, что девчонки выросли, повыскакивали замуж, что пришлось отдать младшей из них квартиру в Прибалтике. Было рассказано много интересного из жизни Ревокура — учителя, человека благородного, но увы, утомленного настолько, что пора подумать о собственном покое, который мыслится почему-то в Москве. И уже через некоторое время бородатый геолог звонил в Москву и наставительно говорил жене о найденном им чудесном человеке, учителе, в одиночку воспитавшем двух дочерей, участнике строительного кооператива в Москве, который, пока строится его дом, любезно согласился пожить у них и присматривать за Машей. Жене было напомнено, чтобы в Москве не задерживалась и сразу, после приезда Ревокура, летела в Красноярск, так как он совсем тут одичал. Потом геолог жал мне руку, благодарил судьбу, пославшую меня к нему, а на намек о дороговизне кооператива, отнявшего у меня все сбережения, выдал единовременное денежное пособие, пообещав высылать по столько же ежемесячно. Кроме того, геолог заверил, что на кормление и прочие нужды дочки деньги выдаст жена, и попросил не говорить о том, что взял на себя оплату моей любезности, так как жена может этого жеста не понять. Я улыбнулся ответно и никак не мог вычислить — кто из них откупается от дочки: жена или муж? Или оба?

Вскоре я сошел с самолета в осеннюю Москву, доехал до улицы Кирова, поднялся на третий этаж невысокого дома, позвонил… Открыла дама в кимоно с драконами. При виде меня она слегка удивилась:

— А вам, простите, кого?

— Тысячу извинений, — сказал я, — я так вас и представлял, шикарная женщина, право, завидую вашему мужу.

Квартира оказалась богатой. На стенах висели фарфоровые миски, было много хрусталя, серебра, икон.

Сели за стол. Икра, коньяк, лимон…

— Как там мой? — спрашивает хозяйка.

Объяснил, что скучает ее благоверный, ждет. Намекнул, что так и лишиться можно муженька, в Красноярске красивых дам много. Повторил свою историю опытного воспитателя девочек, пенсионера, будущего квартировладельца Москвы.

Рассказал о практике развитых стран, где воспитатели-мужчины котируются гораздо выше женщин.

— Как же вы по хозяйству управляться будете? — сокрушается дама.

— Ну, это просто, — уверенно ответил я. — Найму приходящую старушку, она и приберет и сготовит. А сам я подрабатывать буду в какой-нибудь школе, может, даже в той, где ваша дочка учится. Сейчас везде учителей нехватка. Следовательно, буду для нее вдвойне учителем — и в школе, и дома.

Все это у меня получалось так складно, что сам во все поверил, совсем забыв, что намеревался отсидеться, пока заживут шрамы и появятся новые документы. О деньгах я пока не беспокоился. Имущество и сдача в аренду чужой квартиры вместе с 5 тысячами геолога позволяли в ближайшие месяцы не слишком стеснять себя материально.

Мы обговорили еще какие-то мелочи, о том, что до говор надо заверить у нотариуса, о прописке временной, но так, чтобы не потерял прописку основную в Прибалтике, о сумме расходов на содержание ребенка. И я, наконец, спохватился:

— Где же предмет нашего разговора, где бесенок этот?

— Ах, да, — зарокотала дамочка, — как же, как же. Действительно. Ну-ка, Маша, иди сюда.