Исполнитель

Бледное лицо. Синие губы. Он больше не смог произнести ни одного слова, а только молча показал глазами на свой вещевой мешок, лежащий на одеяле, которым был укрыт раненый.

– Держись, дружище! Всё будет хорошо! Сейчас поедем в Гирону, в госпиталь! – подбодрил Александр Пабло и погладив его по голове, забрал вещмешок.

Дорога была хорошая, но сзади в кузове находились тяжелораненые, поэтому Мальцев ехал со скоростью двадцать пять километров в час.

– К вечеру не успею вернуться в Барселону, – понял он, – но что поделаешь. Приеду завтра. Раненых бы довести благополучно. Через три с половиной часа он въехал на территорию небольшого госпиталя, устроенного в здании средней школы. Сидевший рядом санитар, быстро вылез из кабины:

– Алекс, ты отдохни! Попей водички, а мы сейчас выгрузим раненых и поедешь назад.

– Хорошо! – согласился Мальцев и, взяв свой вещевой мешок и мешок Мачадо, пошёл искать колонку.

– Бум! Бум! Бум! – задрожала всё вокруг. На том месте, где минуту назад стоял грузовик с ранеными сияла огромная воронка. Теперь бомбы сыпались на здание госпиталя. Крики, проклятия всё смешалось. Несколько франкистских самолётов, упражнясь в меткости, безнаказанно сбрасывали бомбы на госпиталь, на крыше которого был нарисован огромный красный крест.

– Где же их зенитки? Почему они молчат? – почти плача кричал Мальцев, укрывшись в сточной канаве далеко от госпиталя.

Минут через пятнадцать самолёты ушли. Александр попытался приблизиться к зданию госпиталя, но это было невозможно. Всё горело. Откуда-то доносились слабые крики людей. Вокруг не было ни одной живой души. Послышались завывания пожарных сирен.

– Всё, мне здесь делать нечего! – сказал вслух Мальцев и неожиданно для самого себя разрыдался.

Он вернулся в Барселону только ночью следующего дня. Ворошиловсие казармы были пусты. Бригада Овьедо обороняла южные подступы к Барселоне, а Быкова не было.

– Где же ты, Иван Терентьевич? – спрашивал в отчаянии самого себя Мальцев, бродя по пустым казармам. В ответ слышался вой зимнего ветра влетавшего в разбитые стёкла.

Только на следующее утро, в порту, Мальцеву удалось узнать, что вчера, в полдень, какое-то советское судно часа два стояло на рейде. Нашлись свидетели, которые утвержали, что на нескольких шлюпках туда доставили большую группу людей.

– Ах, Быков, Быков! Бросил меня! Не дождался! – в отчаянии кричал Мальцев, глотая слёзы.

Он остался один в чужой стране.

– Так, надо успокоиться и делать то, что мне рекомендовал Некрасов, – решил Александр.

Он вернулся в пустые казармы. Первым делом он сжёг письмо Мачадо своей тётушке Исабель:

– Прости, меня Пабло! Но я хочу жить! Очень хочу! – прошептал он, наблюдая за тем, как пламя пожирает толстые листы бумаги.

Затем в огонь последовали фотографии Мачадо военных лет и юности. Мальцев достал военное удостоверение личности Пабло.

– Очень хорошо, – прошептал он, увидя в графе должность "солдат", – у командира могут быть какие-нибудь последствия, в случае плена или беженства. А с простого солдата что можно взять?

Мальцев очень аккуратно содрал фотографию своего друга и вклеил свою. Получилось неплохо.

– А действительно, Некрасов был прав, отдалённое сходство имеется, – убедился Александр внимательно рассматривая фотографию в удостоверении, – только надо будет чуть волосы ещё отрастить, да и усы свои привести в порядок. Правильно я сделал, что сразу же последовал совету Некрасова и не стал больше стричься, а пытался волосы зачёсывать как Пабло. Да и ходить стал, как Мачадо, несколько сутулясь. Теперь дело за тетрадью. Да, здесь работы очень много. Надо будет вырвать все листы, написанные Пабло и переписать их только уже своим почерком. Для этого понадобится время. Но у меня его достаточно. Надо только добыть винтовку, ведь простой солдат должен иметь только её, а не пистолет. И самое главное – это еда.

Бродя по казармам Мальцев нашёл брошенную винтовку системы Маузер, много патронов и даже две гранаты.

– Дезертир, наверное какой-то бросил.

На "чёрном" рынке купить продавалось очень мало продуктов питания. За четыреста восемьдесят песет, которые он имел, Александру удалось приобрести две булки хлеба, три банки рыбных консервов, плитку шоколада и целое ведро апельсин. Зато свой пистолет АСТРА 400 он очень удачно сменял на половину свежей курицы и полведра картофеля.

Оборудовав в казармах одну комнату для жилья, Мальцев принялся переписывать тетрадь Мачадо, а также внимательно изучать письма тётушки Исабель, которых была целая пачка. Его никто не беспокоил. Электрического света не было, скромную еду он готовил только днём на костре во дворе, а затем запирался в комнате и писал, писал… Иногда вдруг останавливался и с горечью произносил:

– Эх, Быков, Быков! Бросил ты меня!