Исполнитель

Удар в лоб наотмашь, глухой треск проломленного черепа. Амбал постоял ещё мгновение, а затем, так и не издав ни звука, рухнул навзничь, так, что вздрогнул пол.

"Это всё, что я могу, Родная"

"Этого достаточно, мой милый. Спасибо тебе"

Рыцарь сунул медную дубинку в руку купцу.

– Держи крепко, пока за тобой не придут. Понял? Патрик, мы уходим - Первей уже подталкивал невольницу к двери.

"Родная, ты поняла, что с тобой?"

Пауза.

"Да, мой милый. У меня появилась ненависть. Мне снова смягчили режим"

– Ай-яй-яй, до чего распоясались, нехристи! На вольной Руси из дому девок воровать! И ведь наши, русские, тати окаянные, стакнулись с ними! Нет, не могу успокоиться, до самого нутра пронял ты меня, Первей Северинович.

Купец Савелий встал и принялся расхаживать по горнице широкими шагами, из угла в угол.

До самого дома купца они шли молча, причём девушку приходилось буквально тащить на руках, так как на полдороге она стала валиться с ног. Сейчас она спала, чуть приоткрыв порозовевшие губы, дышала ровно и тихо, лишь иногда вздрагивая во сне от пережитого - действие снадобья кончалось.

Купец встретил их радушно, явно обрадовавшись. Первей рассказал купцу историю с невольницей, опустив ненужные детали, и в доме поднялась настоящая суета - враз набежали какие-то мамки-няньки, ахая и охая, утащили одурманенную девчонку, принялись её раздевать, одевать и переодевать и вообще всячески тормошить. Рыцарь усмехнулся про себя. Он давно заметил - женщинам только дай поиграть в куклы.

– Я ещё хотел тебя спросить, Савелий Петрович. Жив мой Гнедко-то? - он даже сглотнул.

Купец остро глянул на него, пригорюнился.

– Назад спросишь?

Первей смутился.

– Спрошу, не серчай. Очень дорог мне конь этот. Сколь спросишь за него, столь и отдам.

– А ежели сто рублёв спрошу? - рассмеялся купец.

– Договорились - Савелий вытаращил глаза - И ты в прибытке, и мне друга вернёшь.

Купец вздохнул.

– Бери, Первей Северинович, коли так. Конь твой в неге и холе жил, так что здоров и весел. Да и как бы я смог не отдать? - купец рассмеялся.

– Не понял.

– Всё ты понял, Первей Северинович, да и я немало про тебя понял. Ежели б ты задумал, даром взял бы, да ещё с меня и деньги в доплату. Не так?

Первей помолчал.

– Вот что, Савелий Петрович. Ты не крадеными у отца-матери русскими девками торгуешь, ты честный русский купец. Так что опасаться меня тебе не следует. И к тому же помог ты мне тогда, за что тебе отдельное спасибо. Сто рублей твои.

– Ну коли так, по рукам!

"Родная, отзовись"

"Тихо, не мешай!"

Первей удивился. Это что-то новое. Раньше Голос Свыше либо совсем не откликался, либо по крайней мере не грубил.

Гости купца были устроены в отдельной комнате. Они лежали возле печи, на широких лавках, по русскому обычаю, покрытых шубами, хотя на дворе был апрель. Выражение лица Патрика менялось на глазах, отрешённая угрюмость сменялась почтительным восторгом.

– Господин Первей - юноша вдруг заговорил по-русски, и Первей открыл рот - Я должен принести вам свои извинения. Примете ли вы их?

"Родная, откуда?…"

Короткий смешок.

"Очень полезно знать язык страны пребывания. А парень, кстати, способнее к языкам, нежели ты. Всего одна ночь - и пожалуйте"

– Вы молчите… Вы не простите меня?

– За что?

– Я плохо подумал про вас. Я подумал, что вы грабитель и разбойник.

– Формально это верно - рыцарь смотрел серьёзно - Сегодня я ограбил персидского купца и убил его слугу. Да и купца тоже, если уж быть точным.

– Нет, нет! Вы Рыцарь Божий, вы действительно Исполнитель Предначертанного! Голос Свыше мне всё объяснил. Простите меня!

– Ты прощён, Патрик - наконец улыбнулся Первей - Всё, проехали!

"Родная, что ты ему наговорила про меня?"

"Правду, только правду и ничего, кроме правды" - короткий смешок - "Точнее, её крохотный кусочек. Если рассказать про тебя всё, этот юноша больше не встанет"

"И на том спасибо!"

…

– Ну что ж, в добрый путь, Первей Северинович. И тебе, добрый молодец Патрик… Извини, всё забываю, как тебя по-батюшке - Савелий Петрович засмеялся - Ну да молод ты ещё, успеешь навеличаться-то.

Первей улыбался, щурясь от яркого майского солнца. Нежная зелень листвы лёгкой дымкой охватывала деревья, уставшие от долгой северной зимы. Хорошо, ей-богу! И почему-то совсем несложным и нестрашным казалось то, что они двое должны были совершить.

Всё устроилось так хорошо, как нельзя было и подумать. Коня для Патрика купили справного, хотя и дорого. Но полученные от перса-работорговца деньги позволяли не считать рубли. Так же легко удалось приобрести припасы, снаряжение и оружие - два прямых русских меча отличной новгородской работы, два самострела, способные бить на тысячу шагов, да два тугих татарских лука, очень удобных для беглой стрельбы на скаку. Особо тщательно выбирали щиты - на этом настоял Голос. Оставшиеся деньги - а истратили далеко не всё - были оставлены в управу Савелию Петровичу, от чего купец прослезился, сей момент составил заёмную грамоту, которую и подписал при свидетелях. Первей только улыбался, он был уверен - и без всякой грамоты купчина не рискнул бы обмануть своего гостя.