Испорченная безумием (ЛП)

— Но я собираюсь поступить в Колумбийский университет этой осенью. Я запишусь на курсы творческого письма. Думаю, это поможет моей писательской карьере, — твердо сказала она, полностью игнорируя мои извинения и обеспокоенные взгляды наших матерей. Она поправила очки на носу и слегка пожала плечами.

— Вау. Творческое письмо? Это действительно круто. Тебя уже приняли в Колумбийский университет?

Она издала тихий смешок.

— Нет, сроки подачи еще далеко. Но будем честны, меня примут, — она взглянула на Маттео. — Я Витиелло, — было трудно прочесть ее эмоции.

— Верно, — сказала я. — Как давно ты пишешь? Ты никогда не упоминала об этом раньше.

— Ну, в последние годы мы общались редко, — она поджала губы и широко раскрыла глаза.

Я рассмеялась.

— Можно выразиться и так.

— Но я писала короткие рассказы почти всю свою жизнь. Я никогда не думала о том, чтобы относиться к этому серьезно, но после начала войны я начала писать повести, и это то, чем я хочу заниматься.

— Они действительно хороши, — подхватила Сара. Я удивленно посмотрела на нее. Она тихо болтала с двумя младшими сестрами, в то время как ее брат Флавио присоединился к разговору мужчин.

Изабелла комично скривила лицо.

— Ты назвала их пугающе темными.

Щеки Сары покраснели. Она выглядела бледной и похудевшей. Я вспомнила, какой она была до войны, до того, как что-то случилось и она вышла замуж за Максимуса, а не за мужчину, которому была изначально обещана. Если бы я не знала, что эти двое муж и жена, я бы ни за что об этом не догадалась. Сара держалась в стороне от Максимуса, и он тоже старался держаться на расстоянии. Они казались незнакомцами. Нет, не незнакомцы, потому что они, очевидно, оба несли багаж, который касался другого. Я спрашивала об этом папу, но он отказался говорить со мной об этом. Я не могла представить, что Максимус был жесток по отношению к Саре, даже если он выглядел абсолютно способным на это со своими мускулами и татуировками, а учитывая его работу, он определенно был способен и на чрезмерное насилие. Ромеро, отец Сары, никогда бы этого не потерпел.

Наверняка Невио знал об этом. Он избегал меня, как чумы, с тех пор как я предложила ему свою помощь, если ему когда-нибудь понадобится кто-то, с кем можно поговорить. Я не стала давить на него, потому что не хотела показаться навязчивой, да и, честно говоря, мне это уже надоело. Пытаться понять Невио было круглосуточной работой, на которую я не хотела тратить время прямо сейчас.

— Они мрачные и пронзительные. Они понравятся людям.

— Но тебе не понравились, — сказала Изабелла без обиды или обвинения в голосе.

— Я предпочитаю более оптимистическую литературу, но это мой личный вкус, и он ничего не говорит о качестве твоей работы.

— Ты должна дать мне почитать одну из твоих книг, — сказала я. — Я могу справиться с темнотой.

Давиде фыркнул.

— С каких пор?

— Прекрати подслушивать, — я закатила глаза, а затем повернулась к Изабелле. — Не обращай на него внимания. Он стал невыносимым с тех пор, как стал членом Каморры.

Ее улыбка была немного жестче, чем раньше.

— Я уверена, ты справишься с темнотой. В конце концов, ты проводишь много времени с Нечестивой троицей.

Я не была уверена, что на это ответить. Извинения вертелись у меня на кончике языка, но сомневалась, что она хотела их услышать.

* * *

Потанцевав с папой и Давиде, который, как это ни досадно, был уже выше меня, я огляделась в поисках Невио. Я бы очень хотела потанцевать с ним, но его нигде не было видно. Алессио занял место Давиде в качестве моего партнера по танцам, выглядя так, словно предпочел бы быть где-то еще.

— Ты не обязан танцевать со мной, если не хочешь, — сказала я, когда он положил руку мне на поясницу.

— Некоторые вещи неизбежны, — сказал он.

Я подняла брови.

— Ну спасибо.

Он натянуто улыбнулся мне.

— Я уверен, что ты предпочла бы танцевать с кем-то другим, даже если этот выбор весьма проблематичен.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — сказала я, защищаясь.

— Знаешь, Рори, я не люблю вмешиваться, но у меня есть для тебя один совет, который тебе следует обдумать. Выкинь Невио из своей гребаной головы. Чем быстрее, тем лучше. В хорошие дни Невио — придурок-психопат, а в плохие — по сравнению с ним твои худшие кошмары покажутся сущим пустяком.

Я попыталась закончить танец, но Алессио держал меня железной хваткой.

— Интересно, что бы он сказал одному из своих лучших друзей, который так отзывался о нем.

— Он бы согласился со мной. Невио знает, что он из себя представляет, и не собирается становиться лучше, поверь мне.

— Спасибо за совет, но я не маленький ребенок.

— Где Изабелла? — внезапно спросил Алессио.

— А тебе зачем? — спросила я.

— Не твое дело.

— Тогда не знаю.