Испорченная безумием (ЛП)

Я вырвала свою руку из его хватки и отвернулась от него, чувствуя, как мои глаза жгут непролитые слезы. Я даже не знала, есть ли у Маркуса семья. Может быть, я могла бы послать им анонимные извинения и немного денег, чтобы хоть немного смягчить чувство вины, которое я все еще чувствовала.

— Не плачь из-за него, Рори. Он не был таким хорошим парнем, каким ты его считала, если тебе от этого станет легче. Его последняя девушка получила запретительный судебный приказ против него, потому что он продолжал вламываться в ее квартиру и преследовать ее после того, как она порвала с ним. Он даже подкладывал мертвых птиц к ее порогу.

— Ты выдумываешь это, чтобы заставить меня чувствовать себя лучше, — процедила я сквозь зубы. Я действительно хотела, чтобы он сказал мне об этом раньше, потому что моя совесть была в полном беспорядке последние несколько недель, но я предположила, что Невио просто не понимал, как человек может страдать из-за смерти того, кого он едва знал. И даже если Маркус сам был в некотором роде испорчен, делало ли это его заслуживающим смерти? Нет, но, возможно, это многое сказало обо мне и заставило меня почувствовать себя лучше, как и предполагал Невио.

Невио медленно покачал головой, и несколько прядей упали ему на лоб.

— Разве я только что не дал понять, что не испытываю жалости?

Я бросила на него косой взгляд.

— Ты также ясно дал понять, что тебе наплевать на других. А как насчёт меня?

Невио посмотрел на меня так, что у меня перехватило дыхание. Это был интимный взгляд, который проник мне под кожу, согревая каждый сантиметр моего тела: — Думаю, на этот вопрос ты можешь ответить сама.

Я фыркнула.

— И твое оправдание, почему было нормально убить его, даже не имеет смысла, поскольку ты еще и преследователь. Я, вероятно, могла бы добиться судебного запрета против тебя, если бы мы не были частью мира мафии.

Невио усмехнулся, явно забавляясь моим гневом.

— Мне не нужно оправдание, чтобы убивать, Рори. Я рассказал тебе это только для твоего же блага. Я бы убил гребаного священника или лауреата Нобелевской премии мира, если бы он сделал хоть шаг в твою сторону.

ГЛАВА 19

Невио

— Просто прекрати это, — вскипела Аврора.

Гнев волнами накатывал на нее, но это ничего не меняло. Я не хотел, не мог остановить это. До тех пор, пока я не буду уверен, что Аврора сделала со мной, до тех пор, пока мои собственные эмоции и разум будут в беспорядке, я позабочусь о том, чтобы никто не приблизился к ней. Черт, я даже не собирался ехать за Авророй на гонки, когда узнал об этом. Я не был ревнивцем и никогда даже не понимал причин, стоявших за этим. Но в ночь перед переездом Авроры в гоночный лагерь я никак не мог заснуть. Я вспомнил того мудака, которого убил в Нью-Йорке, подумал о том, сколько еще мудаков будет на заездах. Мудаков, которые посмеют заставить Рори улыбнуться, рассмеяться, прикоснуться к ней. Эта мысль гноилась у меня внутри и вызывала зуд кожи, как будто тысячи муравьев рыли под ней туннели. Обычно такого рода беспокойное безумие охватывало меня только тогда, когда я слишком долго не убивал. Теперь причиной стала и мысль о том, что рядом не будет Рори. Что за дерьмо.

Когда я немного позже вернулся к костру, я снова почувствовал зуд под кожей.

— Мне не нравится выражение твоего лица, — сказал Алессио, когда я опустился рядом с ними.

Я достал свой нож, испытывая легкое искушение вспороть свою гребаную кожу, чтобы избавиться от зуда, но это не сработало. Я знал только одну вещь, которая усиливала ощущение…

Мой взгляд был прикован к Джиджимо, который пил пиво с парой парней. От одного взгляда на его глупое лицо мне хотелось залезть на потолок. Он допил пиво и, извинившись, вышел, вероятно, отлить. Я поднялся на ноги.

— Я чую беду, — пробормотал Алессио.

— Адамо будет недоволен, — добавил Массимо.

Я отмахнулся от них и последовал за Джиджимо.

* * *

На следующий день я вошел во временную больничную палатку, где помогала Аврора.

Она оторвала взгляд от раскладного стола, и тут же покачав головой, вскочила на ноги, и бросилась ко мне.

— Я не хочу, чтобы ты был здесь, — сказала она, останавливаясь прямо передо мной, уперев кулаки в бедра и с яростью в голубых глазах.

Уголок моего рта приподнялся от ее дерзости. Несколько непослушных прядей выбились из ее хвоста, подчеркивая дикий блеск ее глаз. Я очень ценил в ней эту сторону дикой кошки.

— Эта больница для всех, верно? — спросил я, оглядываясь по сторонам. Только одна кровать была задернута занавесками. Я предположил, что именно там я найду Джиджимо.

— Ты не ранен.

— Я уверен, что ты можешь это изменить, — сказал я, забавляясь.

Я переместил свой вес, но рука Авроры уперлась мне в грудь, останавливая меня на пути к кровати Джиджимо. Но она быстро опустила ее, как будто ей было невыносимо прикасаться ко мне, и подняла палец передо мной, как отчитывающая учительница.

— Ни шагу больше, или…

Мои глаза встретились с ее, и моя улыбка стала шире.

— Или что, Рори?