Испорченная кровь

Сапфира Элгин. Какого мозгоправа зовут Сапфира? Это имя больше подходило для стриптизёрши. Со следами от уколов на руках и жирными, чёрными корнями отросших на дюйм тонких жёлтых волос. У доктора медицинских наук Сапфиры Элгин гладкие руки цвета карамели. Единственное украшение, которое можно увидеть на ней — толстые золотые браслеты, расположившиеся от запястья до середины предплечья. Этакое классическое проявление богатства. Я наблюдала, как она записывала что-то в своём блокноте. Браслеты нежно бренчали, пока ручка царапала бумагу. Я разделяла людей по одному из четырёх чувств, которое они проявляли сильнее всего. Сапфира Элгин подпадала под звук. Её офис тоже их издавал. Слева от нас в камине потрескивал огонь и поглощал поленья. За её левым плечом журчал небольшой фонтан с миниатюрными камнями. А в углу комнаты, за книжным шкафом из ореха и шоколадными диванами, была большая латунная клетка напротив окна. Пять разноцветных канареек щебетали и прыгали с одного уровня на другой. Доктор Элгин перевела взгляд от блокнота на меня и что-то произнесла. Её губы были цвета свеклы, и я вяло смотрела на них, пока она говорила.

— Простите. Что Вы сказали?

Она улыбнулась и повторила вопрос. Прокуренный голос. У неё был акцент, который выделял букву «р». Звучало так, будто она мурлыкала.

— Я спррросила пррро Вашу мать.

— Какое отношение моя мать имеет к моему раку?

Нога Сапфиры слегка подскочила на колене, создавая шуршание. Я решила называть её Сапфира, а не доктор Элгин. Таким образом, я могла притворяться, что не подвергалась психоанализу мозгоправа, которого выбрал Айзек.

— Наши встррречи, Сенна, не только из-за рррака. Они больше связаны с Вашей личностью, чем с болезнью.

Да, изнасилование. Мать, которая бросила меня. Отец, который делал вид, что у него нет дочери. Куча ужасных отношений. Обречённые отношения...

— Хорошо. Моя мать не только покинула семью, но, вероятно, передала заболевание мне. Я ненавижу её за то и за это.

Лицо женщины было бесстрастным.

— Она пррробовала связаться с Вами, после того как ушла?

— Однажды. После того как опубликовали мою последнюю книгу. Отправила мне сообщение по электронной почте. Просила о встрече.

— И? Как вы ответили?

— Никак. Я не заинтересована. Прощение для буддистов.

— Тогда кто же вы? — спросила она.

— Анархист.

Она мгновение изучала меня, а затем произнесла:

— Расскажите мне о Вашем отце.

Рррасскажите мне о Вашем отце.

— Нет.

Она чиркнула что-то ручкой в блокноте, что вызвало зуд. Или, может быть, я просто придиралась.

Я представила себе, как она пишет: «Не готова говорить об отце. Насилие?». Не было никакого насилия. Просто не было ничего.

— Тогда о Вашей книге. — Она достала из-под блокнота копию моего последнего романа и положила его на стол между нами. Я должна была быть удивлена, что у неё была копия, но не была. Когда роман был экранизирован, я не думала, что захочу увидеть фильм, но смотрела. Была вероятность того, что они превратят мою книгу в какую-нибудь извращённую голливудскую подделку. По крайней мере, книга получила хорошую рекламу. Они ожидали небольшой релиз, но на премьере фильм собрал в три раза больше ожидаемого, а затем держался в блокбастерах в течение трёх недель, прежде чем был нокаутирован супергероем в обтягивающем костюме. Моя книга за ночь стала сенсацией. И я ненавидела это. Все стали смотреть на меня, рассматривать мою жизнь, задавать вопросы о моём творчестве, что я всегда считала очень личным. Итак, я купила дом, сменила номер телефона и перестала отвечать на электронные письма. Какое-то время я была одним из самых востребованных авторов в книжном мире. Сейчас же я была жертвой изнасилования, и у меня был рак.

Я ненавидела Айзека за то, что заставил меня это сделать. И ненавидела его за условие моей операции. Я обратилась к интернету в поисках других хирургов, которые могли бы удалить опухоль. Их было в изобилии. Рак сейчас в моде. Я обнаружила сайты, где были их фотографии, какую медицинскую школу окончили, как их оценивали бывшие пациенты. «Пять звёзд доктору Стеттерсону из Беркли! Он уделил время, чтобы узнать меня, как человека, а не просто оперировал как подопытного кролика!» «Четыре звезды доктору Майсфелд. Его подход был жёстким, но рак исчез». Это было похоже на чёртов сайт знакомств. Ужасно. Я быстро закрыла окно и решила попробовать психолога, к которому Айзек заставил меня обратиться.

В этот момент только одно могло успокоить меня — знание, что именно он будет вырезать опухоль из моего тела. Не просто какой-то незнакомец, а незнакомец, который спал на моём диване и кормил меня.