Испорченная охота 2 (СИ)

— Да пойдёт. — Я сорвал с шоколадки шуршащую обёртку, и разломив батончик на несколько частей, использовал обёртку вместо подложки.

— О, так лучше. — Промямлил пережёвывающий шоколадку Василий.

— Угу. — Я последовал его примеру.

— Ну так рассказывай, что с вами случилось?

— Василич, пока не могу. Засекретили всё.

— А подписку брали?

— Да не одну. Замучали.

Василич посерьёзнел. — Тогда конечно. Дело серьёзное. Я в своё время тоже, столько этих бумажек понаподписывал… Гостайна, это серьёзно. — Заключил он, и разлил ещё. — Машенька так переживала. Думал руки на себя наложит. Но, Бог миловал. Давай, что бы всё было хорошо!

— Погоди, а старшенькие что, не переживали?

— Да переживали, но… А!.. Махнул он рукой. Давай! — Протянул он стаканчик.

Выпили ещё по одной, потом ещё… За жизнь поговорили… И мне стало обидно за него. Так, для сведения, Василич, это первый муж моей жены. Соответственно, отец её детей. Когда я пришёл в семью, они с Татьяной были уже в разводе, и соответственно, мне было очень интересно познакомиться с её бывшим супругом, учитывая, что у них общие дети. Первое знакомство прошло очень неплохо, Василич оказался мужиком очень даже вменяемым. Мы неплохо тогда с ним посидели, посмотрели друг на друга, расставили все точки над «i», и далее, за пятнадцать лет знакомства поддерживали очень хорошие отношения. В свое время, Василий был при должности, при хорошем окладе, обзавёлся молодой женой… А вот за год до описываемых событий начались некоторые пертурбации в Московском правительстве, пришёл оленевод, и Василича торжественно проводили на пенсию. Поскольку чиновником он был ещё советской закалки, и для него на первом месте было дело, то особых накоплений он не имел, а пенсия, хоть и немаленькая по сегодняшним меркам, былого уровня жизни обеспечить не могла. Молодая жена, начала потихоньку отстраняться, а дети… Маша своего отношения не изменила. А Миша, хоть и взял отца на работу к себе на склад, как оказалось, через некоторое время начал проявлять недовольство его нерасторопностью, и вообще. Хотя зарплату ему они платили напополам с Машенькой, которая отдавала деньги просто так, только для того, чтобы помочь отцу, чтобы он не чувствовал себя ненужным. Это всё было год назад, а сейчас всё стало только хуже.

— Это вас всё твоя охота довела. — Философски заметил Василич, доедая последний кусок сникерса. — Вот не поехали бы вы в тот раз, и ничего бы не было.

Я потряс головой, включаясь обратно в реальность. — В смысле?

— Ну, я к чему? Не поехали бы на охоту, никуда бы не попали…

— Куда попали? — Удивился я.

— Ну, в неприятности. Говорил я тебе тогда, зачем тебе это ружьё, охота эта. Опасное это дело.

— Так у тебя у самого четыреста десятая «Сайга» дома в шкафу уже лет пятнадцать стоит!

— Стоит! Ноя за пятнадцать лет её из шкафа ни разу не доставал, а ты то на охоту, то в карьер…

— Так нахрена она тогда тебе вообще то нужна! Ржой небось вся покрылась за столько то времени!

— Пусть будет. Мало ли что. А ржой она не покрылась, не наговаривай. Я её два раза в год в мастерскую вожу. Почистить и смазать. Оружие, оно уход любит.

Тут я и припух. — А сам то чего? Без рук? Ты же служил.

— Нет, я по первости конечно полез, почистил там, смазал, но вот потом затвор неправильно собрал, чего-то там заклинило, вот и отвёз. Да и потом, зачем вещь портить. Пусть специалисты занимаются.

— А патроны в магазин пихать если что, тоже к специалистам поедешь?

— Что я, совсем что ли без рук? Да и патронов нет. У тех, что были, срок годности закончился, а больше я не покупал… Танюшка против была. — Он заметно погрустнел.

— И чего. Что против? Моя вон тоже, всё время бурчала. И что? Нам с ней этот ствол жизнь спас. А если бы патронов не было?

Василич промолчал, потом посмотрел на опустевшую бутылку, и сказал. — Ну чего, пошли, что ли. У меня больше нет.

— Пошли. У меня тоже пусто.

Пока Михалыч заметно хромая запирал гараж, я запустил «протрезвин» и полез в машину за минералкой.

— Ты чего в машину то полез? Оставляй тут, меня подопрёшь, а утром заберёшь.

— Не, оставлять не буду. — Я залез в машину, и вытащив из банки таблетку жевачки, продемонстрировал её Василичу, и сунул её в рот, демонстративно разжевал и сказал. — У меня тут таблетка есть. «Протрезвин». Разжевал одну, и как стекло через минуту. Только сушняк давит после неё. — Я заглотил нормально так воды из бутылки.

— А ещё есть? — Он недоверчиво посмотрел на меня.

— Нет, только одна. Их только в серию запускают, так что страшный дефицит. И вообще, Василич, я сейчас к Маше еду. Поедешь? Чего тебе дома то сидеть? Танюшка твоя, сам говорил, вроде как в командировку на три недели умотала, завтра выходной… Залезай давай! — В приказном порядке пресёк я его колебания.

— Да я чего, поедем, конечно. — Прокряхтел Василич залезая на переднее сиденье Дискавери.

— Вась, слушай, а ты фильм смотрел, «Всё будет хорошо» со Збруевым?

— Со Збруевым то? А, конечно смотрел. А что?

— А помнишь, как он там всем советовал? «Подними правую руку в верх, потом резко опусти её, и скажи: А пошло оно!»

— Ну помню, а к чему ты?