Испорченность

Как и его член, прижатый к моему животу, его подача не была сладкой или нежной. Это было чистое господство, исполненное с совершенством. Наши языки не танцевали, как в первом нежном поцелуе. Они сражались. Он был исследователем, а я — землей, которую он собирался разграбить. Он сказал что-то насчет того, чтобы пометить меня. Мой разум был слишком занят им, чтобы вспомнить точно, но пока мы сражались, было ясно, что я помечена.

Вынырнув глотнуть воздуха, я отстранилась, вдавливая голову в подушку, мои бедра дернулись под его весом. Не то чтобы я могла их сильно двигать. Однако по гортанному стону он это почувствовал. Мои руки покалывало от его хватки на запястьях.

— Пожалуйста… — успела сказать я.

— Что ты хочешь, Лорел?

Я могла просить о многом. Я могла запросить информацию, чтобы пролить свет на ситуацию. Я могла спросить о своих друзьях. Однако в данный момент эти вопросы не приходили в голову.

— Я хочу, чтобы ты взял меня. — Я втянула воздух. Прежде чем он снова заговорила, я добавила: — И, пожалуйста, позволь мне прикоснуться к тебе.

Его лицо приблизилось к моему. Его нос коснулся моего, когда он покачал головой, проводя им взад и вперед.

— Я чертовски хочу взять тебя. Чтобы ты стала моей.

Давление на мои запястья ослабло. Захват был на месте, но кровь снова свободно циркулировала.

— Но я не могу.

Он мог. Твердый как камень член, тыкающийся в мой живот, сказал мне, что может.

— Что?

Разочарование окутало меня, как туча.

Кадер поднялся на колени и потянул меня за запястья, пока мои руки не уперлись в спинку кровати.

— Я отпущу твои запястья, если ты пообещаешь держаться за металлические перекладины. Не отпускай, Лорел. Держись крепче.

— Почему? Ты только что сказал…

Я не договорила. Кадер разжимал каждый из моих пальцев и клал их на перекладины.

— Я сказал, что не могу сделать тебя своей, — уточнил он. — Это не значит, что я не хочу видеть, как ты кончаешь.

Видеть? Как мы могли видеть?

Прежде чем я успела ответить, его тело пошевелилось, и губы коснулись моей кожи.

Горячо и холодно.

Огонь и лед.

Вот что он делал со мной.

Поцелуи и покусывания дождем сыпались на мою шею и ключицы, как огонь, опустошающий каждый дюйм. Как только он двинулся, места, где он был, замерли, желая и нуждаясь в большем его внимании.

— Я давно хотел это сделать, — пробормотал он.

Я закричала, мой голос эхом разнесся по комнате. Моя реакция была вызвана как удивлением, так и болью. Его зубы опустились вниз, дразня мои соски, один, а затем другой, иногда твердо, иногда более мягко. Никакой видимой закономерности. Ожидание его следующего шага выходило за рамки моих нынешних рассуждений. Что бы ни делал его рот, куда бы он ни направлялся, посылал волны электричества в мою уже насыщенную сердцевину.

Его губы двинулись ниже, большие руки удерживали мои бедра на месте.

Темная комната наполнилась звуками, стонами удовольствия и удивления.

Когда его зубы зацепили за край трусиков, я покрылась мурашками, и маленькие волоски встали по стойке «смирно». Дюйм за дюймом его захват оттягивал их вниз, в то время как его руки продолжали удерживать меня на месте. По мере того, как нижнее белье опускалось ниже, его щетина на лице терлась о чувствительную кожу.

— Боже…

— Не двигайся.

Хорошо, что он напомнил мне. Я почти забыла о спинке кровати, когда мои трусики спустились до лодыжек и исчезли в темноте.

— Че-ерт.

Я не была уверена, как он это сделал, взял одно слово и удлинил его, пока оно не отразилось не только в комнате, но и во мне. И все же он это сделал.

— О-о-о, черт…

Слова текли рекой, но я не контролировала ни их произношение, ни смысл. Первое прикосновение его языка к моей сердцевине, и я исчезла. Кульминация, в которой я отказывала себе ранее, пронзила меня. Электрический разряд. Молния в небе.

Быстрая и неожиданная, была как торнадо F-5², и как только это произошло, я осталась в руинах.

Кадер сказал не отпускать, но именно это и произошло.

Не с руками.

Одно облизывание, и разрушительное ощущение змеей пронзило меня. Все мое тело оттолкнулось от кровати, только чтобы быть пойманным его хваткой. Я задыхалась, моя эссенция затопила лоно.

И все же он не остановился.

Кадер поднял мои колени выше и опустил свое лицо туда, где оно только что было.

— Я… Я не знаю, смогу ли…

Мои предложения были неполными, такими же бессвязными, как и мысли.

— К черту это. Я только начал.

Не думала, что это возможно, особенно после того, как я так отреагировала. Как он мог только начать?

Мои пальцы побелели, я усилила хватку. Больше облизываний. Его язык был так же решительно настроен доставить удовольствие моей сердцевине, как и войти в мой рот. Все выше и выше он играл со мной, дразня и дразня, облизывая и кусая. Он поднял меня выше и позволил скользнуть назад. Процесс был изнурительным. Пот покрывал кожу. Мои распущенные волосы прилипли к шее. Я пробежала марафон и все же не вставала с этой кровати.