Исповедь

Мария Андреевна медленно опустилась в кресло и прикрыла глаза.

— Когда?

— Час назад. Помнишь, что нужно делать?

— Конечно, — неохотно ответила Мария Андреевна. — Господи, столько лет прошло! Неужели снова?!..

— Уезжай.

— Сегодня же.

Мария Андреевна замолчала и махнула рукой Кари, чтобы та вышла. Девушка закрыла за собой дверь, но любопытство оказалось сильнее, и она прижалась к ней всем телом, пытаясь расслышать каждое слово…

— Ведь это — изгнание! Я никогда не смогу вернуться!

— Лучше изгнание, чем пуля…

— В тебя стреляли? Ты цела?

— Да. На всякий случай — прощай, Маша.

— Подожди! — крикнула Мария Андреевна в трубку срывающимся голосом. — Обещай мне… Знаю, что не могу просить тебя, но не просить тоже не могу. Помоги Полине!

— Я буду помогать всем им.

— Но ведь Поля самая слабенькая! Она ни на что не годится!

— Это не так, — смягчилась Марта. — Но я пригляжу за ней.

И повесила трубку.

Мария Андреевна поднялась и накинула плащ.

— Кари, — позвала она. — Я уезжаю, Кари.

Их прервал вошедший охранник:

— Мария Андреевна, у вашей машины упорно трутся два типа. Притащить?

— Нет, — покачала головой Мария Андреевна, — не нужно.

— Думаете, менты?

— Нет. Я выйду черным ходом. Ты, Саша, отвезешь меня в аэропорт на своей машине. К моей не прикасайтесь. Даже если я не вернусь никогда.

— Так сгниет ведь! — с горечью воскликнул Саша, глядя в окно на новенький «мерседес», который сам выбрал для хозяйки только на прошлой неделе.

— Лучше пусть он, чем ты, — ответила Мария Андреевна. — Едем! — Она шагнула к двери.

— Мария Андреевна, — бросилась за ней Кари, — а как же…

— Все дела на тебе. Доверенности и печати в сейфе, где ключ — знаешь.

— Но как с вами связаться?

— Я буду постоянно на связи. Электронная почта, квип. И еще, — Мария Андреевна спохватилась. — Саша, спускайся к машине, я догоню.

Когда охранник вышел, она сказала:

— Кари, если к тебе обратится за помощью женщина — ее зовут Марта, — сделай все, что она попросит. Даже если просьба покажется тебе… странной.

— Я все сделаю, — горячо пообещала Кари.

Голос ее дрогнул.

— Прощай. — Мария Андреевна порывисто обняла девушку и вышла из комнаты.

«Колыванова Мария Андреевна. Год рождения: 1945. В 1967 году окончила философский факультет Ленинградского государственного университета. В 1967–1968 годах училась в аспирантуре, числилась младшим научным сотрудником, вела семинары по научному атеизму.

В 1970 году осуждена за тунеядство и соучастие в убийстве на пятнадцать лет. Отбывала наказание в колонии строгого режима.

В 1985 году вернулась в Ленинград, работала в разных организациях гардеробщицей, вахтером, табельщицей.

В 1990 году подала в суд на начальника колонии, в которой отбывала срок. Заявление к рассмотрению принято не было, в судебном разбирательстве истице отказано.

В 1991 году зарегистрировала кооператив „Красавица" по оказанию парикмахерских услуг населению».

Марта набрала следующий номер телефона.

— Кого позвать? Гаврилову? — ответили ей сквозь шипение и треск. — Да где ж я вам ее искать стану? Откуда вы? Говорите громче! Тут такой гвалт! Из нотариальной конторы? Наследство?! Ну, тогда подождите, не вешайте трубку…

В чреве ресторана дым стоял столбом. Официантки кричали на поваров, те на помощников, а последние, глотая ругательства, резали себе пальцы, обжигались кипящим бульоном и проклинали нечаянных гостей, свалившихся сегодня на их бедную голову.

Мойщица посуды, снявшая трубку, не сразу заметила Галю, дравшую глотку у большого чана с карасями.

— А я говорю, — орала она повару Степану, — они сказали в сметане, а не уху.

— Дык сами ж сперва уху требуют, а потом…

— Выпили потом и передумали!

— А я ж чем виноват? Я ж их уже варю! — Лицо Степана налилось багровой краской.

— Да плюнь ты. Вылови и на сковороду засандаль! Сметаной потом зальешь, будет как надо!

— А может, еще выпьют, снова ухи захотят?

— Так не сливай навар-то. Требухи бросишь, и уха будет. Они ж такие деньжищи отвалили!

— Так и валили бы с деньжищами в «Асторию». Там бы и выкобенивались! А чего в захудалом кабаке деликатесов требовать?!

— Хозяина спроси!

— Да уж, не зря говорят: нежданный гость хуже татарина.

Тут Галина заметила, что кто-то тянет ее за рукав.

— К телефону тебя, — проорала ей в ухо посудомойка.

— Да пошли ты их! Не видишь — кручусь.

— Говорят — важное, — округлила глаза старая приятельница. — Поди, послушай…