Исповедь банкрота

Но Анзер – это самый северный и отдаленный остров, даже на таком фоне смотрится драгоценной жемчужиной. Здесь всегда подвизались самые ревностные подвижники благочестия. Этот остров и сейчас труднодоступен для посещения, и паломничество на его святую землю весьма ограничено. Там и в наше апокалиптическое время возносится особенная, пламенная молитва к Богу от немногочисленных, истинных подвижников – монахов, ведущих весьма суровую жизнь. Особый статус этого острова подтверждает такой факт: при посещении Соловков Святейший Патриарх Кирилл вместе с нашим неизменным наместником и игуменом архимандритом Порфирием летят на вертолете именно сюда, в эту цитадель православия, и вместе с наместниками Голгофо-Распятского скита возносят совместно свою пламенную молитву к престолу Господню. И уже после посещения Анзера патриарх освещает своим присутствием и обитель Спасо-Преображенского монастыря.

Об этом острове, и в частности о самом строгом ските – Голгофо-Распятском, – среди нашей братии ходят многочисленные истории. Мне рассказывали, что жизнь тех местных монахов весьма сурова, они не потребляют в пищу молочного, елей (подсолнечное масло), да и рыбу едят весьма ограниченно, только по выходным и в праздничные дни. Общая трапеза бывает один раз в сутки, в остальное время благословляется только чаепитие. Службы там длительные и ночные. Бдение идет с 12 ночи и до утра.

Устав скита очень строг, на службе все насельники должны присутствовать непременно. Даже если человек болен, ему благословляется молиться, сидя в стасидии. Единственное извиняющее обстоятельство пропуска богослужения – это если человек умер.

Мобильной связи на острове нет, как, впрочем, и любой другой современной связи. Летом единственное сообщение с островом – это монастырский катерок, который иногда привозит паломнические организованные группы на один день, а зимой, когда море сковывается льдами и заканчивается навигация, Анзер погружается в отшельничество и безмолвие. Тогда прекращается всякая связь с островом на долгие восемь месяцев, монахи живут обособленно, в подвиге затвора, без цивилизационных изысков и связи с внешним миром.

Рассказывают также – что нападение бесов там в порядке вещей. Иногда это навязчивые помыслы, страхования, а иногда бесы являются в чувственном виде. В 2014 г. ходила между нами, трудниками, история, что одного обособленно живущего монаха на спасательной станции несколько раз они избивали. Он пришел к скитоначальнику игумену Евлогию, и тот, помолившись, окропил святой водой келью этого отшельника. Но, возможно, эта история – вымысел.

Еще слышал, что если природа у нас на Большом Соловецком острове захватывающе красивая, то там она вообще – уникальная. Со дня сотворения мира остров не затронут цивилизацией. Растут реликтовые леса. Я лично видел принесенный к нам в трапезную белый гриб, найденный паломником на Анзере, весящий около пяти килограммов, и что примечательно – не гнилой, ножка его была толщиной с трехлитровую банку.

Вообще, мое одно из первых впечатлений, связанное с этой жемчужиной архипелага, было при подъеме на вершину горы Фавор на острове Большая Муксалма. Тогда мы с моим батюшкой – наставником отцом Нестором – были там в начале лета и выбирали место для установки гигантского деревянного креста, изготовленного нашим столярным цехом по благословению нашего наместника отца Порфирия. Этот вояж сам по себе был запоминающийся. Мы с батюшкой, используя навигатор, определяли подходящую вершину для его установки. Иеромонах всегда для меня был образцом дисциплинированности, ответственности и настойчивости, всего того, что касается послушаний. И вот мы с батюшкой на вершине, уже начало смеркаться, тяжелые свинцовые дождевые тучи не предвещали нам легкого возвращения в Сергиевский скит. Перед нами открылся захватывающий вид на остров Анзер, он как непотопляемый авианосец раскинулся в просторе синего моря. Вдруг предзакатный яркий сноп солнечного света озарил из-за туч всю его центральную часть. Я четко увидел стоящую на возвышенности церковь Распятия Господня – белое здание с темно-серыми куполами. Как будто белый голубок, летящий к Ною с радостной вестью, решил отдохнуть на образовавшейся после потопа суше. Да, такие моменты запоминаются на всю жизнь!

Как мозаика, вырисовывались эти воспоминания, когда я после утренней келейной молитвы подходил к месту нашей встречи паломнической группы. Наш путь лежит сейчас к Долгой губе, к Варваринскому причалу. Это примерно около четырех километров. Дорогу эту я хорошо знаю, так как неоднократно хаживал по ней к моим грибным сокровенным местам.