Исповедь диггера. Кровавые тайны метро-2

– Позвоните, Даня, только я и без подтверждения могу вам ответить, что сеть подземных тоннелей столь обширна, что создается ощущение, что вся страна под землей затянута паутиной тоннелей.

– И везде маяки?

– Думаю, что Мальцев прав, – просто ответила она и резко затормозила. Мы приехали к Страннику.

А вот если профессор прав, то становится понятным, почему Метро-2 обрастает слухами и легендами, и нет однозначности в ответах на вопросы. Тогда и вправду появление крыс-мутантов не так удивительно. Радиационное воздействие – и никакой фантастики. Все ведь помнят легендарные кадры из заброшенных деревень вокруг Чернобыля, где произошла авария на одном из ядерных реакторов. Там показывали яблоки размером с арбуз и ромашки, которые напоминали своей величиной подсолнухи. Стоит ли вспоминать уродцев-младенцев, которых рожали женщины, чьи мужья едва соприкоснулись с трагедией.

После чернобыльской катастрофы, по непроверенным данным, было рождено более полумиллиона неполноценных детей. Неполноценность в данном случае – врожденные нарушения работы опорно-двигательного аппарата и функций головного мозга. Другими словами, это дауны, младенцы с полной атрофией конечностей, лейкозом и прочими серьезными заболеваниями.

Евгений Михайлович обрадовал меня тем, что сообщил о предстоящей ходке. Ходка – это спуск под землю. Мелькнуло в голове, что я все-таки боюсь замкнутых пространств, но данные соображения (и я понимал это) более всего походили на малодушные увертки от неизбежной участи каждого уважающего себя журналиста, который когда-то в один прекрасный момент решил писать для раздела криминалистики. В памяти всплыло, как я готовил материал о группе «Альфа» и мне любезно предложили пройти полосу препятствий – тогда пришлось быстро вспоминать то, чему же меня учили в воздушно-десантных войсках. Любопытно было писать о тюремных надзирателях, когда для антуража пришлось просидеть в камере более пяти часов. После меня шутливо похлопали по плечу, сказав, что зато я теперь напишу свой лучший материал – а я смог лишь вяло улыбнуться. Те выражения, которыми обменивались тюремные служащие, являлись абсолютно непечатными, ну если только не заменять каждое слово точками. Так бы, конечно, у меня получилась не статья, а распечатка азбуки Морзе. Иначе говоря, я привык, что я часто попадаю в ситуации, когда приходится стремительно адаптироваться, и надо отдать должное Страннику – он предупредил, что спуск будет на второй день – это помогло мне привыкнуть к неизбежности ходки. Но все-таки сердце бешено колотилось, когда со мной проводили короткий инструктаж. Чтобы как-то выделить те наставления, которые дали мне, я представлю их отдельно для тех, кто сам решит поразмышлять о том, а не спуститься ли ему под землю.

Во-первых, никогда не спускаться под землю пьяным или с похмелья. Под землей такое состояние усугубляется, что может привести к необратимым последствиям. Не говоря уже о том, что вы можете элементарно заблудиться.

Во-вторых, обязательно иметь фонарик и набор запасных батареек.

В-третьих, взять с собой веревку.

В-четвертых, одеваться надо удобно. Ботинки желательно на рифленой подошве. Куртку – непромокаемую, что-то теплое. Под землей может быть перепад температуры и давления.

И четыре заповеди диггера:

1. При виде чужака – быстро бежать.

2. Не кричать (породы под землей бывают очень нестойкими, и, кроме того, что так вы привлечете к себе внимание, на вас еще и рухнет что-нибудь).

3. Не справлять нужду на кабели.

4. И самая важная: перед тем как куда-то лезть, надо думать о том, как оттуда вылезти.

– Когда я полез первый раз сам, – рассказывает Евгений Михайлович, – то мне было лет, наверное, семнадцать, и все пункты правил тогда, естественно, нарушил. То есть я был в скользких кедах, орал под землей и залез в какой-то тоннель, где у меня тут же от давления сели батарейки в стареньком фонарике – я пробирался на ощупь. Замерз, естественно, как собака, потому что был одет в одну рубаху. В тоннеле заблудился, потому что совершенно не представлял, как мне из него выбраться, и, самое печальное, не понимал, зачем в него забрался. Ну, хорошо, что это оказалась заброшенная шахта, у нас на Донбассе их было множество, а если бы коммуникация? Да вход засыпан?

Странник строго на меня посмотрел, словно я уже провинился тем, что орал под землей и заблудился в каком-то тоннеле. Я даже смущенно улыбнулся.

– То-то, – наставительно поднял палец Евгений Михайлович и протянул мне комплект запасных батареек, – но почему-то из тех ребят, с которыми я потом совершал ходки, лишь часть серьезно относились к моему рассказу, а прочим надо было самим заблудиться, проплутать под землей, подцепить воспаление и только тогда понять, что наши заповеди – они ведь не шутки ради твердятся, а чтобы под землей было удобно и спокойно. А вот этот пункт о том, чтобы не справлять нужду на провода, – скептически всматривается в мое лицо, словно я и этим уже нагрешил, – один такой герой решил-таки справить малую нужду на кабель, и в результате едва не лишился своего мужского достоинства.