Исповедь для Алисы

«С девушкой ты мне, конечно, польстила. Я не знаю, что ещё сказать».

«Просто скажи мне эти слова».

Оливковые глаза улыбались грустно и мудро. Кулак Ольги сжался. Они не должны плакать! Разве только от радости...

«А я разве не сказал? По-моему, я размазал моё признание на несколько тысяч знаков».

«Но самых важных знаков среди них не было. Добавь их сейчас».

Ласковый призрак рук лежал на плечах, а глаза — не призрачные, а самые настоящие — ждали. Они всё знали ещё до прикосновений пальцев к клавишам, до отображения символов на экране.

«Я люблю тебя, Алиса».

*

Сумка была собрана. Ехать шестьсот километров за рулём Ольга не решилась: возбуждённая бессонница последних дней могла сыграть злую шутку в дороге, поэтому во внутреннем кармане куртки лежал паспорт и билет на поезд. Машину она поставила на охраняемую стоянку. С первого по седьмое — выходные, и она собиралась провести это время с Алисой.

Глянув на время на экране телефона — не опаздывает ли? — Ольга с улыбкой в сердце увидела единичку в почте. Снег переливался в электрическом свете фонарей, скрипел под ногами.

«Прежде чем выезжать, погугли код G80 по МКБ-10», — час назад написала Алиса.

Брови дрогнули и сдвинулись, Ольга поправила сумку на плече. Перед глазами стояло милое лицо, застилая строку поисковика и результаты. Плечико, которое даже поцеловать страшно. И не потому что некрасивое. Потому что — а вдруг ему будет больно?

До поезда оставалось время, и Ольга зашла в супермаркет. Новогодний дух уже витал всюду, блестела мишура, а жёлтые бока грейпфрутов поблёскивали в электрической подсветке. Алиса любила белые — то есть, с жёлтой мякотью.

— Здравствуйте, с наступающим! У вас есть белые грейпфруты? — обратилась Ольга к сотруднице.

— Да, конечно. Спасибо, и вас с наступающим.

Ольга взвесила пять штук и пошла на кассу. Кто его знает, получится ли купить там, у Алисы? Карту города она, конечно, скачала в интернете, но... П — предусмотрительность.

Нетерпение в ожидании встречи — беспощадный редактор, вырезающий строки и абзацы. Ноги Ольги стремительно ступали по снегу, который сверкал уже в лучах солнца, а не электрических светильников. Плечо оттягивала большая спортивная сумка. Нажав кнопку домофона, Ольга с улыбкой ждала ответа.

— Кто там? — раздался голос Алисы, который она уже слышала по телефону — мягкий и такой же ласковый, как глаза.

— Это я, почтальон Печкин, — засмеялась Ольга.

Музыкальная трель — замок отомкнулся, и она вошла в подъезд. Третий этаж, квартира сорок три — она выучила адрес наизусть.

Дверь была уже приоткрыта, и в щели виднелся знакомый оливковый глаз со слегка тронутыми тушью пушистыми ресницами. Отступая внутрь, Алиса впустила Ольгу и робко улыбнулась:

— Привет...

Одной рукой она опиралась на трость с подлокотником и смотрела на Ольгу снизу вверх немного смущённо, но с искорками радости в глубине тёплых зрачков. Ольга вынула телефон с открытым на экране письмом, в котором Алиса сообщала код G80.

— Это ты типа предупредила, да? — хмыкнула Ольга.

Плечи сконфуженно приподнялись, отчего ключичные ямки проступили ещё трогательнее. Прямые от природы волосы Алиса уложила небрежными волнами: готовилась к встрече.

— Ну... типа да.

— И ты думала, что это меня остановит? — Ольга убрала телефон, приподняла лицо Алисы за подбородок и приблизила губы.

У них была большая разница в росте. Ольга возвышалась над Алисой, а та едва доставала макушкой ей до плеча. Её хотелось бережно прижать к груди, но Ольга не спешила: сначала — как следует насладиться смесью радости, нежности и смущения в оливковых глазах. Они уже пленили её сердце бесповоротно, но сейчас она чувствовала запах, слышала голос и видела трепет ресниц. Фото было выстрелом «Авроры», голос по телефону украсил милый образ и вдохнул в него живой звон серебристого смеха, а теперь, лицом к лицу, Ольга чувствовала, что не ошиблась в выборе любимой девушки.

— Проходи, — пригласила Алиса. — Я пирог испекла... Может, ты с дороги проголодалась?

— Еда — потом, — бережно скользя рукой по её талии, улыбнулась Ольга. — Всё потом, дай хоть на тебя посмотреть...

Огоньки в её глазах отразились во взгляде Алисы. Она ответила на объятие — прильнула, глядя из-под ресниц и приподняв уголки маленьких изящных губ. Теперь не нужны были смайлики: Ольга чувствовала её доверчивую нежность у своей груди. Она любовалась этими бровями и лбом, за которым прятался столь боготворимый ею ум, хранивший в себе безупречные и полные познания правил русского языка. Любая ЭВМ перед ним была презренным калькулятором.

— Так вот она какая, Алиса Зазеркальская, — ласково коснулась Ольга губами спрятанного под русыми прядями ушка.

— Так вот он какой, Убийца Смысла, — блеснула Алиса озорными искорками в зрачках.

Знакомая и родная — именно такая, какую Ольга ощущала всегда, в каждом сообщении, за каждой строчкой и смайликом. У неё была лёгкая степень болезни: одна хромая нога и два загнутых внутрь пальца на руке с той же стороны — мизинец и безымянный. Печатала она остальными восемью, ходила без посторонней помощи.