Исповедь Джо Валачи

К 18 годам из мелкого воришки Валачи уже превратился в полноправного члена банды грабителей-взломщиков, базировавшейся на 107-й улице и получившей название «минитмены» из-за стремительности их налетов. Валачи с ранних лет проявлял огромный интерес к автомобилям, поэтому в банде ему главным образом отводилась роль водителя. За период 1919-23 гг. банде удалось совершить буквально сотни ограблений. Методы были достаточно просты. Окна магазинов обычно разбивались мусорным ящиком, потом вся добыча (как правило, меха или драгоценности) сбывалась скупщику краденого. Поскольку в то время было еще крайне мало радиофицированных полицейских автомобилей, у взломщиков всегда оставалось несколько минут, пока полицейские из ближайшего участка прибудут на место преступления. Некоторые владельцы магазинов возлагали надежды на систему сигнализации фирмы «Холмс электрик протектив компани», но и она не давала блюстителям закона существенного выигрыша во времени. В деле Валачи указывается, что в течение этого периода времени он задерживался целых пять раз по подозрению во взломе или краже, однако в тюрьму он попал впервые только весной 1923 года:

В преступном мире «минитмены» были у всех на языке, и я совсем не преувеличиваю. Мы были настоящими ковбоями, лихими ребятами, и когда мы встречались с другими шайками в разных городских кабаре, все спрашивали, кто у нас за рулем. Ребята показывали на меня, а другие наливали мне выпить и говорили: «Удачи тебе, парень». Мне это здорово нравилось, ведь годков-то мне было всего девятнадцать. Так было и когда мы пошли в заведение Сэди Чинк на Манхэттэн-авеню. У нее всегда было наготове пять-шесть девочек, и от легавых она всегда откупалась, так что было у нее всегда тихо. И вот одна девица говорит: «Уууух, я про тебя слыхала». Тут у меня совсем крыша поехала. Брали в заведении пять долларов, но мы всегда платили по десять. На других девиц я даже не смотрел, потому что такая перелетная жизнь вполне меня устраивала. На любовь и семью времени совсем не было.

Должен объяснить, что нас прозвали «минитмены», потому что в течение минуты или около того нам всегда удавалось смыться. Больше времени даже и не нужно было. Даже если магазин и был оснащен сигнализацией «Холмс протектив», раньше чем через пять-семь минут к магазину все равно никто прибыть не мог. Я точно знаю, потому что проверял: бросил камень в витрину магазина на 125-й улице и засек время. Проблемы могли возникнуть только в том случае, если легавые были уже где-нибудь поблизости.

Так и случилось, когда брали магазин на углу Тремонт-авеню и 177-й улицы в Бронксе. Там было полно шелка. Мы пасли его пару недель, и все казалось в норме. Сигнализации там и в помине не было. Я поставил наш «паккард» перед магазином со стороны Тремонт-авеню. Не помню точно, чем били витрину, вроде молочной канистрой. Один парень забрался внутрь и стал передавать нам рулоны шелка. Двое сносили их в машину. Четвертый стоял на стреме на углу, чтобы просматривать 177-ю улицу. Вдруг этот малый с угла бежит ко мне и говорит, что по боковой улице едет автомобиль. Слушаю, а сам вижу, что по Тремонт-авеню к нам медленно приближается еще одна машина. Тут я жму на клаксон, чтобы ребята убрались из магазина. Только все собрались в «паккарде», прямо на нас сзади идет еще один автомобиль. Вот черт, думаю, кто-то нас сдал легавым. И тут чувствую, что к голове приставили пистолет. Это был легавый. Позже я узнал, что это был капитан Стеттер, который давно нас ловил. Он и говорит: «Не прошло и трех лет, как я вас застукал».

Двигатель у меня, конечно, работал, и вот тут-то и надо было показать все, чему я научился. Когда капитан Стеттер велел отключить двигатель, я говорю: «О'кей» и притворяюсь, как будто вылезаю из машины. А в это время я выкрутил руль, чтобы сразу выскочить с обочины на дорогу. Неожиданно для всех я нырнул под приборный щиток и нажал правой рукой на газ, держа руль при этом левой рукой. Вы понимаете, конечно, что проделано это было за пару секунд. Я надавил на педаль что было сил, и машина тронулась. Легавые сразу подняли пальбу, а наши все пригнулись. Ветровое стекло вышибли полностью. Ни обломочка не осталось.

Когда я поднял глаза, то увидел, что мы в самой середине Тремонт-авеню. Была только одна мысль — поскорее смыться. Полиция начала тогда получать новые «кадиллаки», и один из них мчался за нами, отставая квартала на два. А что, вы думаете, случилось потом? Перед самым перекрестком посреди улицы останавливается троллейбус. Не знаю, что делать. Если он снова пойдет вперед — нам хана, потому что скорость у меня большая и повернуть вправо я не успею. Если он будет стоять на месте, я смогу сделать левый поворот. Но для этого нужно переехать через тротуар и прыгнуть через обочину. Троллейбус остался на месте, а больше мне ничего не нужно было, так что все вышло как надо.