Исповедь гипнотизера

Барон Мюнхгаузен был, по-видимому, единственным в мире человеком, которому удалось вытащить себя за волосы из болота, да еще впридачу с лошадью. Глаз способен увидеть все, кроме себя, ну, еще уха разве. Рука может схватить что угодно, но опять-таки не себя. По счастью, однако, у человека есть вторая рука, а увидеть свои глаза и уши можно в зеркале или глазами общественности. Нашей внешне-внутренней парности (начиная с двух полушарий мозга) в соединении со способностью воспринимать свои отражения извне в принципе, вероятно, достаточно для полного самообщения и самоуправления. Но для этого нужен еще и язык самообщения. Методы, навыки. Психотехника, говоря иначе.

Все, чем снабдила нас Природа, — не идеально и не безошибочно; все, даже самое здоровое и надежное, требует развития и доработки в действии, «доводки», как выражаются. Технологическая цивилизация с младенчества обучает нас общаться с внешним миром и манипулировать всевозможными предметами и себе подобными существами (в еще большей степени — быть объектами манипуляции). Но в отношении самих себя она стремится оставить нас глухонемыми и парализованными и делает это хотя и не со стопроцентным КПД, но все-таки слишком успешно. И когда мы пытаемся применить к себе наши привычные представления из механического мира и обращаемся к себе на его языке — логичном, слишком логичном, — мы, как правило, терпим фиаско. У нашего тела и духа другие законы, другая логика. Другой язык, близкий скорее к музыке и поэзии. (…) Воспринимаем мы себя не успешнее кошек. Отсюда и отчаяние, и попытки взвалить вину то на несовершенство мира, то на темные силы подсознания.

Где же мы сами?..

Для прыжка выше себя. Да, мы зависим ото всего, начиная с погоды и собственных генов и кончая последними событиями где-нибудь в Юго-Восточной Азии. Но сумма внутренних сил человека по крайней мере равна сумме сил, действующих извне. Будь иначе, человечество давно перестало бы существовать.

Да, есть случаи, и сколько угодно, когда чуждые силы берут верх. То стихийное бедствие, то транспортная пробка, то болезнь, то неуемное желание выкурить сигарету заставляют нас почувствовать себя абсолютно беспомощными.

Но прикиньте хотя бы в масштабе своей частной жизни: часто ли у вас возникали моменты такой вот полной, роковой, рабской зависимости от неуправляемых условий и обстоятельств? Не постояннее ли периоды относительного благополучия и свободы, когда внешние обстоятельства молча ждут своего часа и когда именно избыток свободных внутренних сил ищет и не находит себе применения?

Нейрофизиологи обнаружили, что при обычной работе человеческого мозга его потенциал используется лишь на 15–20 процентов от возможного. 70–75 процентов неиспользуемых нервных клеток в мозгу — зачем они, не стоит ли призадуматься? А вдруг — для прыжка выше себя? (.)

…В период моды на AT появлялись кое-где, в порядке отрыжки, и попытки литературных интерпретаций. Тема для упражнения в остроумии, правду сказать, благодатная. Один юморист-профессионал, некто Б. Зик, сочинил инструкцию по самовнушению («Я — дубленка»), показавшуюся ему забавной, вдохновил и вашего покорного слугу. Вот кое-что из первых, как говорится, рук.

Итак, уважаемые, запомните навсегда: отнюдь не предосудительно вспоминать прошлые жизни во внутриутробной позе плода, подобрав калачиком ноги, или думать о вечности, стоя на голове, как йоги, если даже пятки при этом выделывают антраша — уметь придавать себе разные очертания вовсе не глупо. До чрезвычайности хороша поза трупа, но и она не единственная из пригодных для самоусовершенствования. Зависит кое-что и от условий погодных. Для обретения вида женственного, к примеру, ночь заполярная не то чтобы очень: шубы из шкур беломедвежьих, как ни крутись, стесняют движения, а сбросишь, враз схватишь воспаление почек. Эскимосы, однако, читал я, находят выход из положения и в любой градус мороза достигают апофеоза. Вообще, было бы чем заняться, найдется и поза.

А еще вот

(ежели наоборот):
руки наугад, ноги назад,
уши вниз, глаза вместе —
точно в том фокусе, где находится
чувство чести,
макушка при этом запрокидывается до предела
(сзади шелковая тесемка, чтобы не отлетела),
живот по диагонали,
спина по спирали,
грудь сикось-накось.

В такой позе сама собой вытанцовывается всевозможная пакость, и можно пролезть без очереди, не боясь быть утопленным в бочке дегтя (очередь, правда, слыхал я, воспитывает чувство локтя), можно читать стихи, воя недужно под бурные раздражительные аплодисменты и можно пить, даже нужно, и не платить алименты, короче — это поза поэта.

Все это, увы, детский лепет в сравнении с пародиями, сотворяемыми жизнью.

АТ-ПАРАДОКСЫ