Исповедь изгоя

Вскоре вполне закономерно перед Горбачевым встал вопрос: идти выступать перед избирателями или нет. В начале он порядка тридцати минут доказывал, что нет необходимости идти, так как его там могут окружить люди с ножами. Однако члены его команды настаивали на обратном. По их мнению, если он не выйдет, то люди его будут считать просто трусом. Эту мысль он «обсасывал» также порядка тридцати минут.

В конце концов приняли решение: надо идти в массы… Горбачев хотел одержать победу над многоликой толпой. Он вышел из кабинета, и увидев корреспондента одной из местных газет, перебросился с ним парой фраз. Затем мягкой походкой подошел к небольшой группе женщин, возле которых «пасся» милиционер. Женщины с улыбкой и воплями стали приветствовать бывшего лидера страны. Кое-кто из них протянул ему материалы последнего партийного съезда, сборники его речей. Горбачев, улыбаясь, сделал несколько автографов.

– Приезжайте к нам, – добродушно говорит ему пожилая женщина, еле сдерживая слезы…

– Ага! – реагирует он живо. – Если так встречать! У меня же одна голова. Если раз в голову, другой раз…

После этого он шагает в середине своей свиты через дырявый коридор представителей милиции и ОМОНа… Появляется на сцене актового зала…

В актовом зале в это время был невообразимый шум и гул. Среди присутствующих явно витал дух злобы и ненависти к бывшему президенту СССР. Многие сидели на отвоеванных местах еще с утра, порядка с девяти часов. И никто не уходил. За столь продолжительное время ожидания с некоторыми людьми пожилого возраста случились обмороки – не хватало воздуха. В зале царствовал спертый воздух.

Часы показывали ровно 18 часов, начало встречи. Однако Горбачева не было. Сидящие и стоящие в зале не могли знать о происходящем в фойе с кандидатом в президенты, и поэтому выражали бурю недовольствия. Почти час зал томился ожиданием, негодуя и шумя. Томился и Чурсин со своим другом. Им так и не удалось найти хотя бы одно свободное место в зале. Они почти час стояли возле стены и с большим интересом наблюдали за происходящим. Несмотря на вынужденное опоздание Горбачева, через входную дверь ОПЦ прибывали новые и новые люди. Каждый стремился хоть глазом увидеть бывшего… Молва о нападении на Горбачева многим из тех, кто не успел войти в зал, наоборот, прибавляла силы и наглости. Некоторые из них в прямом смысле кулаками отвоевывали себе путь, чтобы попасть в переполненный зал.

Задержка Горбачева делала зал все более наэлектризованным. Периодически раздаются выкрики типа: «Горбачев, подлый трус, выходи!». В политический экстаз приходят сторонники Зюганова, Анпилова, жириновцы… Не дремали и журналисты, которые расположились у самой сцены и за нею. Лишь к 19 часам обстановка для присутствующих в зале стала условно и относительно проясненной. Пришедший в зал заместитель начальника УВД Омской области стал призывать людей к порядку, а некий молодой человек, выскочив из-за кулис, протараторил: «Задержка связана с тем, что продумываются элементарные нормы безопасности». Эти слова дали новый импульс нечеловеческого оживления сидящих, активизации их полуживотных свистов, криков, словесных угроз в адрес Горбачева.

Лидер местных жириновцев поднялся на сцену к микрофону и предложил всем разойтись, так как «Горби трусит…». Через минуту его просьбу повторили коммунисты. Затем на трибуны стали подниматься ветераны КПСС. Кто-то ковырялся в отключенных микрофонах, кто-то орал во все горло «Горбачева! Горбачева! Горбачева давай сюда!».

Особенно активно неистовали пожилые люди. Две старушки стали танцевать возле трибуны. Танцевали они недолго. Соратники по партии их выкрутас не одобрили.

Наконец развязка наступила. Около семи часов вечера на сцене появились омоновцы. Буквально следом в сопровождении крупных мужчин в шатском вошел Горбачев. При его появлении на сцене истерический гвалт в зале многократно усилился. Пожилые по большей части люди играли в драчливых школьников, срывающих уроки вдохновенным топаньем ног и улюлюканьем.

С момента появления перед людьми Горбачев сначала пытался держаться достойно. Не получалось. Обращаясь к особо крикливым, он сказал:

– Если вы, не имея власти, ведете себя таким образом, представляю, каких наломаете дров, когда она вам достанется…

После этих слов гул в зале несколько стих, но ненадолго. Попытка визитера перейти от шумовых эффектов к режиму «вопрос-ответ» не увенчалась успехом. Конфронтация между ним и публикой продолжалась. Большая половина ее была настроена весьма агрессивно. Некоторые политизированные элементы, особенно старушки, готовы были просто-напросто растерзать, уничтожить прежнего столь ими любимого вождя перестройки. На этой взаимной ненависти оратора и публики друг к другу была построена вся «речь» кандидата в президенты, которая продолжалась всего семь минут.

Видя то, что гул в зале и всевозможные крики в его адрес нарастают, Горбачев проговорил: