Исповедь изгоя

Прошел еще месяц. Чурсин все еще так и ни разу не спросил свою любимую девушку. В том, что она к занятиям готовится, он уже нисколько не сомневался. Она часто тянула руку, надеясь на то, что вот-вот ее спросят. Все было напрасно. «Кубинец» ее не замечал. Чурсин от своей методики проверки знаний у студентов никогда не отступал. Он спрашивал тех, кто отмалчивался. Такой подход, как ему казалось, напрочь ломал укоренившуюся систему подготовки студентов. Они часто делили вопросы между собою, создавая небольшие группы. В эти группы, как правило, входили те, кто не имел еще оценок. «Желающие» основательно готовились, затем отвечали. После подведения итогов семинара Чурсин часто поглядывал на студентку Сидорову. Она не скрывала своего недовольства методикой опроса молодым историком, который для нее с каждым днем становился более дорогим и близким. По итоговой теме Чурсин провел контрольную работу. Лариса сдала ее позже всех. Он с большим волнением взял два больших листа из общей тетради и пробежал глазами написанное. Все три ответа были полными. В самом конце ее работы он невольно прочитал «У меня тяжело болеет мама». Приписка была сделана простым карандашом. Он моментально взглянул на студентку. На какой-то миг их глаза встретились и так же быстро разбежались. Он первым отвел свои глаза в сторону. Он не сомневался, что еще несколько мгновений и Лариса расплачется. Лишь после того, как она скрылась за дверью, он глубоко вздохнул и закрыл глаза. Его любимая девушка нуждалась в срочной помощи.

Очередные два часа семинарского занятия в группе технологического факультета Чурсин почти полностью был отключен от внешнего мира. Его спасло то, что и в этой группе была контрольная работа. После долгожданного звонка он зашел на кафедру и мигом рванулся в студенческое общежитие, до которого было минут десять ходьбы. Он сюда всегда ходил пешком. По указанию партийного комитета историки обязаны были, как правило, два раза в месяц бывать у студентов. Они выступали не только по вопросам внешней и внутренней политики КПСС, но и часто проводили с ними индивидуальные собеседования. Мероприятия, как правило, проходили по вечерам, иногда и допоздна. Чурсин по активности был далеко впереди всех своих коллег. Это происходило не только по его личной инициативе. Старики часто находили причины, чтобы увильнуть от этой общественной нагрузки. Основная у них причина – болезнь. Чурсин больным иногда верил, иногда и не верил. Он не сомневался, что большинство из них в это время спокойно сидело дома и смотрело телепередачи. Однако это его не так сильно удивляло. «Больные» нисколько не стеснялись на партийных собраниях или при всевозможных отчетах говорить и писать, что они принимали самое активное участие в коммунистическом воспитании студенческой молодежи. На этот раз кандидат исторических наук Чурсин шел не для проведения очередной беседы, он шел узнать, что случилось с матерью студентки, дочь которой он по-настоящему полюбил.

У входа в общежитие сидела знакомая вахтерша баба Ира. Она первой заметила историка и заискивающее произнесла:

– Добрый вечер, уважаемый Егор Николаевич! Небось, опять к нам на политическую вечеринку?

Чурсин весело улыбнулся, и протянув руку пожилой женщине, нараспев ответил:

– Ирина Петровна, добрый вечер! Конечно, опять к Вам, и к молодым людям… Ку-да от ни-их денешься?

Затем он стремительно рванулся на третий этаж, где проживала Лариса. В комнате ее не оказалось. Девчата из соседней комнаты просили его немного подождать. Он зашел в красный уголок и стал перелистывать подшивки газет. Сидорова пришла через полчаса. Вместе с подругой она ходила в магазин, чтобы закупиться. Увидев преподавателя, девушка поздоровалась и присела за небольшой столик, стоящий в самом центре просторной комнаты. За этим столиком, как обычно, во время общественно-политических мероприятий сидели гости. Чурсин быстро приставил стул и сел напротив девушки. Лариса молчала, лишь иногда поднимала голову, дабы убедиться в наличии мужчины. Чурсин первый нарушил молчание. Он очень осторожно прикоснулся своей рукой к ее плечу и тихо спросил:

– Лариса, скажи, пожалуйста, что у тебя с твоей матерью? На что она жалуется?

Девушка подняла голову и посмотрела на мужчину. Ее глаза были полные слез. Слезы еще больше разжалобили Чурсина. Он с жалостью прижал девушку к себе и затем сильно поцеловал ее в губы. Лариса на его поцелуй не ответила. Она лишь привстала и прижалась к его груди. От студентки исходил запах знакомых духов, который на какой-то миг опять вскружил голову Чурсина. Он вновь хотел ее поцеловать, но воздержался. Он заметил, как дверь красного уголка открылась и потом вновь быстро закрылась.