Исповедь Макса Тиволи

Всего за час при помощи бутылки джина и слезных просьб я убедил Хьюго мне помочь. В конце концов разве не он явился к миссис Коннор с этой замечательной идеей? Разве не он сказал, что вытащит меня отсюда? Мой друг разлегся на кровати, а я мерил шагами комнату, приоткрывая занавески и приветливо улыбаясь солнцу, освещавшему помимо прочего и чудесный штат Массачусетс. Тот самый Массачусетс. Я рассуждал о человеческой неблагодарности. Упомянул скоротечность времени. Сын, мой таинственный Сэмми. В молодом теле чувствовалась быстрота и легкость, я скакал по номеру, словно фавн, причитая, как мало в жизни радостей. Глухая деревня могла подождать. Куры могли подождать. За окном стоял аккуратно припаркованный «крайслер» цвета сияющих голубым светом звезд, ухоженный автомобиль, шины в прекрасном состоянии. В такой машине можно и пожить немного. А как здорово в ней будет отражаться яркое солнце Невады! Я напомнил Хьюго, что возрастные ограничения для водителей в штатах на пути в Массачусетс неоправданно занижены. Подумай о любви, Хьюго. Подумай об одиноких стариках вроде нас.

За «крайслером» заботливо ухаживали, салон и внутренние отделения сияли чистотой, трубочки и резервуары наполнены самой подходящей, купленной у официального распространителя жидкостью, шасси смазаны так, что с них даже капало на дорогу, иначе говоря, автомобиль Хьюго напоминал шикарный отель, подготовленный к открытию нового сезона. Мы сменили головные уборы на шляпы последней модели. Вытащили из кладовки мои старые плетеные чемоданы. Купили одежду и походное снаряжение. На всякий случай запихнули в бардачок револьвер (оставшийся от Тедди). Один из чемоданов мы использовали по-бандитски, правда, спрятали там не труп, а бутылки спиртного. Побрились, надушились — автомобиль обязывал — и устроились на блестящих кожаных сиденьях. Роса, покрывавшая двигатель, испарилась.

— Все, Макс, поехали!

Мы с Хьюго — никудышные путешественники. У нас вечно заканчивалась то еда, то бензин. Либо очарованные лиственными лесами Монтаны, мы откладывали поиски жилья до зловещих сумерек, когда в темноте двигались лишь призраки, возникшие благодаря нашей буйной фантазии. Воды нам не хватало хронически. Видимо, слишком много курили (правда, в одном магазинчике торговец отказался продать мне сигареты, пояснив, что те «замедлят мое развитие»). Кроме того, нам попадалось огромное количество любопытных вдовушек, возникавших на дороге в бардовых платьях и отчаянно флиртовавших с Хьюго. Женщины задавали уйму вопросов о его чудесном сыне, который с улыбкой доставал очередную сигарету. Слишком много кофе и необычайно мало воды. Слишком много сна и необычайно мало фотографий (точнее, их вообще не было). И ни следа — ни Элис, ни Сэмми.

Сначала с мужской беззаботностью мы разбили лагерь на вспаханных полях. Простенько и мило, костер вспыхивал и потрескивал, напоминая мне, как Хьюго, садясь за руль, ежечасно разминал затекшие суставы, а вот моему другу треск огня напомнил мой храп. Спать на земле оказалось жестко, и мы проснулись в густой предрассветной тьме, напугавшей нас обоих. Я в то время еще не посещал клуб бойскаутов, а потому не знал ровным счетом ничего о шумах леса, каждый шорох листьев предвещал мне появление медведя или охотника. Хьюго просыпался исключительно в мрачном подавленном состоянии и жаловался на старость. Поэтому затем мы начали пользоваться маленькими туристическими ночлежками, выстроенными вдоль дорог. Там пахло нечистотами, общая кровать была на редкость продавленной, и все же мы проваливались в сон, лишенный сновидений.

На седьмой день путешествия Хьюго сказал, что мне все-таки снятся кошмары. Мы как раз проезжали северную часть Скалл-Вэлли в Юте, за плечами остался долгий день езды по засохшим кустарникам под потрескавшимся от жары небом. По словам Хьюго, я плакал и кричал во сне, причем всегда одно и то же, ему казалось, речь шла о войне. Сам я ничего не помню. Разум не счел нужным надоедать мне воспоминаниями; такое ощущение, что ужасы войны я помню, лишь когда сплю. Хьюго сообщил, что я рыдал, пока он меня не обнял и не погладил по голове, только тогда я заснул точно мертвый.

Мы разыскали в Массачусетсе нужный дом, однако Элис там не оказалось. Дверь очаровательного, будто игрушечного домика открыла симпатичная немка и сказала, что семейство Рэмси давно переехало.

— Миссис Рэмси просто чудо, — улыбнулась женщина и показала в глубь дома: — Наверное, это она заполнила все книжные полки.

Немка видела Элис только один раз, когда та переезжала. Мальчик по имени Сэмми, ящики с книгами, фотографии обнаженных женщин.

— Классная сумасбродная девчонка, — заключила немка, стряхивая пепел с сигареты.

— Вы знаете, куда она отправилась?

Хозяйка прикрыла ногой дверь, дабы кошка не выскочила на улицу. Несчастное животное продефилировало обратно в дом.

— Мэ-а, — то есть «нет». На соседнее дерево опустилась иволга.