Исповедь моего сердца

Что не мешает ему носить привязанный к левой ноге стилет с костяной рукоятью; говорят, он убил им белого (по одной из версий, это был полицейский); а подвергнувшись нападению обезумевшего собрата по заключению в исправительном заведении Атланты (это был негр из Джорджии, у которого мозги от работы в колодках на 110-градусной жаре расплавились), ухитрился подмять его под себя и прижать к земле, всего-навсего возложив на него руку.

(О таких подвигах Элиху небрежно говорит в том роде, что, поскольку на него устремлены взоры дьяволов-каннибалов, ему надо быть богом, иначе его примут за животное.)

* * *

В марте 1917 года в Патерсоне, Нью-Джерси, где принц Элиху возглавил демонстрацию протеста против действий полицейских, забивших до смерти троих черных юношей (попутно он пропагандировал идеи Всемирного союза борьбы за освобождение и улучшение жизни негров), по нему внезапно открыли стрельбу люди в белых балахонах; однако в тот вечер он представлял собой такой сгусток энергии, окружил себя такой непроницаемой аурой, что пули неловко разлетелись веером, ни одна не попала в цель.

Вскоре после этого Элиху арестовали по обвинению в подстрекательстве к бунту («как в словесной форме, так и при помощи действий, направленных против властей…»); и хотя он не сделал ни малейшей попытки ни сопротивляться, ни бежать, на него надели наручники и подвергли жестокому, многочасовому истязанию в Бюро по расследованию, каковое (истязание) не подорвало его моральных сил и не помешало при официальном предъявлении обвинения заявить, что он не признает над собой власти правительства Соединенных Штатов.

А в аду тюрьмы Атланты, посреди увечных, психически ненормальных и вообще диких людей, что белых, что принадлежавших к его собственной расе, благородный принц стойко выдерживал любое физическое насилие; вскоре он обрел дар провидения, благодаря которому заранее распознавал опасность… Эта поразительная способность не исчезла и после того, как он был помилован искавшим популярности Уорреном Г. Гардингом, напротив, она укреплялась в ходе того, как негритянский лидер бесстрашно ездил по стране, забираясь даже на глубокий Юг, рекрутируя в свою революционную организацию новых членов, расследуя случаи судов Линча, бесчестных процессов, изнасилований и иных проявлений жестокости, творимой в отношении негров их соотечественниками-американцами.

Много раз белые трусы стреляли из засады в пророка, регента и казначея Всемирного союза борьбы за освобождение и улучшение жизни негров; много раз в машину его подкладывали взрывчатку или бросали бомбы в церкви и другие публичные места, где он выступал. Но сила его была такова, что не только он, но и те, кто стоял в непосредственной близости, оставались неуязвимы; по крайней мере в некоторых случаях. (Ибо следует отметить несколько трагических эпизодов, происшедших, когда принц Элиху вел просветительскую кампанию за то, чтобы его братья по крови перестали считать себя американцами, поскольку на самом деле они — негры; это истина, говорит Элиху, известная белым, которые — тайно ли, явно ли — всегда ведут себя в соответствии с нею.)

* * *

Говорят еще, что однажды принц Элиху уступил-таки Смерти, это случилось во дворце президента Либерии, чьим почетным гостем он тогда был: его внезапно сразил тяжелый недуг, начались судороги, затем наступила кома, или транс, продолжавшийся двадцать часов; из него он в конце концов вышел исключительно усилием своей могучей воли. Еще говорят, что он — единственный, кто выжил в «случайной» авиакатастрофе, произошедшей с шестиместным бипланом «Черный орел» (недавно приобретенным Всемирным союзом борьбы за освобождение и улучшение жизни негров), а также в «случайном» кораблекрушении, произошедшем в ста милях к югу от Лонг-Айленда, на пути в Майами, с океанским лайнером «Черный Юпитер» (недавно приобретенным «в целях укрепления коммерческих связей с негритянским бизнесом в Африке и Вест-Индии»)… обе истории темные, о действительных обстоятельствах катастроф мало что известно (было лишь краткое сообщение где-то на внутренних полосах «Нигро юнион таймс»).

Еще более уверенно говорят, будто на жизнь принца Элиху явно покушались осенью 1928 года, во время его секретной встречи с белыми лидерами (среди которых были мэр Джимми Уолкер, англиканский епископ Генри Рудвик, несколько богатых бизнесменов и, не в последнюю очередь, великий магистр куклукс-клана), когда ему подсыпали яд то ли в бокал вина, то ли в салат из фруктов… опять же гигантским усилием своей благородной воли он превозмог смертельное действие отравы.

И так далее, и так далее; ибо у всех, кому довелось видеть принца Элиху, не говоря уж о тех, кто удостоился чести перекинуться с ним словом, была собственная история; полностью правдивыми эти истории не назовешь, но то, что это не просто фантазии, — тоже факт.

Элиху — не человек, Элиху — Судьба, заявил сам Элиху, а пути Судьбы неисповедимы.