Исповедь мотылька

Рассказать? Да пожалуйста! Я вот, например, отлично помню, ЧТО именно так повлияло на меня и так здорово изменило мое мировоззрение вообще и отношение к девушкам в частности. Случилось это в незапамятном 199-каком-то году, когда я тоже был милым, добрым и наивным мальчиком. Ну, почти таким же хорошим, как Стасик. Только с мозгами. Ну, чуть-чуть. Ну, то есть… Ох, да ладно, чего там! Короче, я был молод и глуп, и был девственником. И, как водится, был влюблен. Как и положено глупому влюбленному девственнику, я думал, что за девушками надо ухаживать, дарить цветы и подарки, поздравлять со всякими праздниками и разговаривать на всякие умные темы.

Объектом моих мечтаний была девочка из соседнего двора — чудное создание, как мне тогда казалось. Я приносил ей охапки цветов, вел долгие умные беседы о смысле жизни, любезничал с ее мамой, строил воздушные замки и считал, что у нас замечательные отношения. Мы ведь так классно общались, нам было так хорошо вместе, мне даже позволяли ее целовать по праздникам и… мечтать о чем-то большем.

Я был уверен, что только так и надо вести себя с девушками, тем более, что девочка поощряла мое такое поведение, была очень рада, когда я потакал ее капризам, говорила, как ей хорошо со мной, и какой я замечательный, а однажды… а однажды послала меня. Обломав жестоко и разом все мои мечты и надежды.

Потом я узнал, что был далеко не первым в списке тех, с кем она обошлась подобным образом. Видимо, это вообще было ее хобби. Или стиль жизни такой, я не знаю.

По этому поводу, разумеется, я долго переживал, мучился и никак не мог понять — что же такое случилось, и как так вообще можно? Собственно, как писал Стас «с этого-то все и началось». Дальше были долгие и не всегда успешные попытки разобраться в женской психологии, в мотивах и причинах их поведения и отношения к мужчинам. Но это уже другая история.

А та закончилась именно тогда. Когда мечты оказались разбитыми, воздушные замки рухнули, осталось только жесткое и прагматичное понимание правил игры.

Лёля:

— А никогда не хотелось перестать играть?

Рэндом:

— Лёль, у меня, конечно, с прежних пор осталось много недостатков. Но, к сожалению для девушек, глупость больше не входит в их число.

Наглец:

— Да, ничто не ново под луной… У меня было практически так же.

Леля:

— То есть, эта история характерна для пикаперов? Или, может, расскажешь свою?

Художник: