Исповедь о сыне

Здравствуйте, дорогие мои папа, мама и Валя. Спешу ответить на папино доброе письмо, в котором он столько заботы обо мне проявил и конкретных дел в отношении моего ближайшего будущего сделал, что я своим папой восхищён и бесконечно ему буду благодарен. Таким вот образом, мой Омский образ жизни, большей частью одинокий, благополучно заканчивается. И я приезжаю к вам на постоянное жительство, чему безмерно рад. Перевёлся с дневного курса на заочный, и мне останется проучиться полтора года, а потом поеду защищать диплом и надеюсь на его удачную защиту. На дневном отделении я получил основательную теоретическую подготовку, а теперь, начну работать в юридической службе под папиным руководством и буду совмещать хорошо освоенную теорию с практическими делами, и о лучшей доли мне и мечтать не надо. Так всё удачно складывается. Должен тебе, папа, сказать, что в последнее время я играл в джазовом оркестре на саксофоне-теноре, и руководитель джаза был мною очень доволен, хвалил меня. А в университете я сам руководил джазовым коллективом из любителей-музыкантов, который пользовался среди студентов большим успехом. В общем, профессию музыканта я освоил на очень высоком профессиональном уровне, а работать мне придётся юрисконсультом, и свои музыкальные способности, наверное, буду вам демонстрировать за домашним праздничным столом, а может быть, пристроюсь поиграть в каком-нибудь джазовом оркестре. Там видно будет. Квартирантов нашёл, договор с ними заключил и через три дня вылетаю к вам. До скорой встречи. Коля. 12.06.88 г.

Сын Андрей поработал у меня юрисконсультом чуть меньше года, и его как хорошо освоившего премудрости этой профессии перевели начальником юридической службы в НГДУ «Майскнефть», где он себя зарекомендовал с самой лучшей стороны и стал продвигаться выше. Сынок Коля с первых же дней работы с завидным упорством сразу начал вникать во все тонкости юридической профессии на предприятии и за первый год работы добился замечательных успехов. Как сейчас вижу его светло-русую голову, склонённую над письменным столом за работой над каким-нибудь документом, сосредоточенного и углублённого в свою работу. Тут я лично убедился в его упорстве и трудолюбии, в его невероятной работоспособности. Он редко обращался ко мне за советами по юридическим вопросам. До всех мелочей в самых сложных вопросах умел докапываться самостоятельно, поскольку обладал незаурядными аналитическими способностями, логическим мышлением и умением делать правильные выводы. Серьёзных ошибок в своей работе он как правило не допускал. Всегда был точен и аккуратен. Я был счастлив, что у меня появился такой надёжный и преданный помощник, почти ничем не уступающий мне по многим юридическим вопросам, а зачастую и превосходящий меня в теоретических знаниях и их практическом применении.

Надо честно признаться, что я как отец слишком часто злоупотреблял этим, и сын молчаливо и покорно, как вол, тянул на себе всю многогранную работу юридической службы без всякого нытья и ворчания. Работы хватало и мне под завязку, в основном по преддоговорным и арбитражным спорам, но весь тяжёлый воз повседневной работы безропотно тянул на себе мой сынок, поскольку я много времени отдавал или общественной, или партийной работе. Так уж получалось, что меня постоянно куда-нибудь да избирали в коллективе, где я работал: то по общественной или партийной линии, то секретарём партбюро, то заместителем секретаря парткома или председателем постройкома. А иногда избирали делегатом на городскую или окружную партийные конференции, или профсоюзные. Случалось, не спрашивая моего согласия, давали мне почётную партийную нагрузку возглавить общество «Знание» или читать лекции в трудовых коллективах на общественных началах, и таких нагрузок порой было не счесть. А в последний год наш коллектив, да и другие, выдвинули меня кандидатом в депутаты Тюменского областного Совета, и я по своей врождённой наивности дал согласие баллотироваться в депутаты. Горько сознавать сейчас, но столько грязи, сплетен о себе я никогда не слышал и, наверное, уже не услышу. И дай Бог. Однако постараюсь об этом периоде рассказать в другой книге и более подробно. Об этом стоит написать. Говорю это к тому, что вся общественная или партийная работа отнимала у меня прорву времени, и основную работу, за которую я получал зарплату, безропотно тянул в одиночку мой сынок. Сейчас, спустя годы, мне почему-то стыдно за своё прошлое партийное горлопанство. Ведь за меня сын пахал, не разгибаясь, а я языком болтал, не сгибаясь, и перед ним не отчитывался.