Исповедь отшельника

– Черт, я воды не долила. Но на чашку хватит. – Заварив пакетик «Эрл Грея», Лолита вернулась на диван. Чай поставила на подлокотник. – В общем, я ошибалась насчет Назарова. Думала, он не способен на насилие, но… Похоже, именно он убил обеих женщин: и Ларису, и Марину Афанасьевну.

– Да брось!

– С обеими у него были сексуальные отношения. Это раз. Два – у него в столе хранились «трофеи», то есть вещи, принадлежащие покойным. Три – из его аптечки пропал скальпель. И четыре – у него был ключ от подвала, то есть он мог проникать в помещение незамеченным, когда вздумается.

Мира переварила услышанное.

– Все подозрительно, конечно, – вынуждена была признать она, – но я бы не назвала эти четыре факта неопровержимыми доказательствами вины Назарова.

– Да, я тоже обалдела, когда узнала обо всем этом.

– Откуда, кстати?

– Лидуся сообщила. Она с другими «сестрами» сегодня выяснила это, и моя девочка связалась со мной, чтобы посоветоваться…

Госпожа Салихова, поднесшая ко рту кружку с чаем, вернула ее обратно на подлокотник и переспросила ошарашенно:

– Твоя… Кто? Девочка?

– Именно ее я люблю, Мира. И хоть у нас нет тех отношений, которые могут называться серьезными, я называю ее своей девочкой. И сегодня Лидуся переехала ко мне жить.

– Поздравляю, – пролепетала Мира. Лолита застала ее врасплох. И не потому, что объектом ее чувств оказалась женщина. Тут как раз ничего удивительного. Лола так натерпелась от мужиков, что видеть их больше не может. Но как можно влюбиться в Лидусю? Эту помесь тойтерьера и овечки? – Надеюсь, у вас все получится.

– О, я в этом не сомневаюсь. Лидуся фантастическая.

– Извини, что я спрашиваю, но у нее с Назаровым ничего не было?

– Ты сейчас просто коробку соли мне на душевную рану высыпала, – проворчала Лолита. – Да, она была влюблена в него. И сейчас еще неравнодушна. Но это пройдет. Моя чистая девочка не может любить монстра.

– Давай вернемся на исходную. Когда стало ясно, что есть улики, указывающие на то, что Назаров может быть убийцей, что ты сделала?

– Естественно, позвонила в полицию. Почти тезка нашего доктора велел всех отправить по домам и закрыть центр. Я так и сделала. Остальное – дело полиции.

– А сама что ты тут делаешь?

– Я за своими банками и коробками приехала. А то опечатают здание, потом не вывезу. Пусть средства и дрянные, но денег стоят.

– Ты их через подвал выносишь?

– Почему?

– Сама же сказала, что была там.

Лолита мотнула головой:

– Нет, туда я спускалась по другой надобности. И какой именно, могу показать. Пойдем?

– Сейчас, только чаю выпью.

– Нет, пойдем сейчас. Это недолго.

Мира недоуменно воззрилась на подругу. Сегодня определенно с ней было что-то не то.

– Я странная, да? – будто прочитала ее мысли Лола. – Это все нервы. У меня два события, очень хорошее и крайне плохое, в один день произошли. Я воссоединилась со своей девочкой и узнала, что человек, которому доверяли и я, и ты, и многие «сестры», – убийца.

– Но это же еще не доказано.

– А вот сейчас спустишься в подвал и увидишь то, что тебя заставит отбросить все сомнения.

Госпожа Салихова сразу вспомнила фильмы про маньяков, которые она смотрела, и представила комнату, где доктор-душегуб держал своих жертв. Не тех, что умертвлял в кроватях, других. Если у Назарова имелись ключи от подвальной двери, он мог затаскивать в здание кого угодно. И, привязав жертв к медицинской каталке, кромсать их скальпелем…

«Надо прекращать смотреть подобное кино, – сказала себе Мира, передернувшись. – И переходить на мотивирующие картины. Я так и не видела «Ешь, молись, люби» и «Дикую».

Они спустились в подвал. Когда шагали по ступенькам, Мира увидела бурые пятна на них.

– Что это? – спросила она.

– Кровь.

Мира приостановилась.

– Чья?

– Не пугайся, одной из «сестер». Ее Машей зовут. Симпатичная такая девочка, кареглазая, ты должна была на нее обратить внимание. Так вот она до жути боится темноты и пытается с этим бороться…

За разговором они достигли двери с надписью «Не входить, опасно!». Мира не помнила, что за этой дверью. Могла только догадываться, что какая-то трансформаторная. Лолита отодвинула огромную щеколду и толкнула дверь. Заскрипев, она открылась.

Госпожа Салихова хотела попросить подругу посветить, но ощутила боль в шее. Ойкнув, она схватилась за место укуса, решила, что стала жертвой подвального комара, и наткнулась на иглу.

Не комар…

Повернувшись к Лолите, Мира увидела, как та вытаскивает шприц из ее шеи и сует в карман. А затем толкает подругу в трансформаторную.

Упав на бетонный пол, она услышала, как скрежещет щеколда, протискиваясь в поржавевшие пазы.

Этот звук был последним, что услышала Мира перед тем, как погрузиться в беспамятство.

* * *

Она очнулась с мыслью о том, что телефон при ней.

– Какая же Лола дура, – прокряхтела Мира, поднимаясь. Она разбила скулу, отшибла колено и вывихнула запястье, но серьезно не пострадала, и это радовало. – Я сейчас же позвоню в полицию. Даже если тут не ловит, экстренный звонок всегда смогу…

Мира резко замолчала. Нет, не сможет! Она оставила сумку в кабинете. И значит, не Лолита дура, а она.