Исповедь падшего

– Порой нас тянет в сторону, хочется все бросить и сбежать, но подобное желание может оказаться ошибочным. Дэн Мак’Коллин – бунтовщик по натуре. Он был таким рожден. Это черта его характера, неизменная, как генетический код. Но Вы совсем другой человек. Вам просто понравилось то, каким является Дэн, каким взглядом он смотрит на вещи и как воспринимает различные ситуации жизни. Однако подражать – не значит стать таким же. Это еще одно заблуждение.

– Возможно, я и есть такой же, как он, просто узнал об этом недавно. Сейчас я принял решение без участия отца, оно впервые принадлежит только мне.

– Знаете, Мартин, тем, кто нас любит, всегда известно, что лучше и как следует поступить, – утверждал директор.

– Если бы я видел в отце любовь, именно ту, которую обычно испытывают к сыну, я бы непременно задумался над вашими словами, сэр. Но нет. В данной трактовке моя ситуация является исключением.

– Что ж, – он с медлительной тяжестью поднялся с кресла, – раз вы так решили и, как я вижу, это уже окончательно, нет смысла удерживать вас. В конце концов, вы тут не пленник. Можете забрать свои документы у секретаря. Ах да, еще кое-что, – директор открыл сейф и достал оттуда банковский чек. – Это деньги вашего отца. Я не смог выполнить его просьбу, а значит, будет справедливым их вернуть. Так ему и передайте.

Дэн ждал за дверью. По счастливому выражению моего лица он в ту же секунду понял: все завершилось успешно! Предчувствуя это, я заранее собрал все вещи. Перед тем как навсегда покинуть комнату, слегка напоминающую номер скромного отеля, я посмотрел на себя в зеркало. Там больше не было того запуганного мальчика, скованного, потухшего, словно убитого. Мои карие глаза светились и переливались в совершенно новом блеске. Радость момента и предвкушение чего-то нового не удалось бы скрыть: они отражались во взгляде.

– Ну, наконец-то! – провозгласил Дэн и бросил свой чемодан в автомобиль, а следом и мой. – Поехали отсюда!

– Ты даже не представляешь, как я рад! Сегодня поистине великий день!

– Да, теперь судьба снова принадлежит нам! – он с удовольствием завел мотор. – Вот он, звук свободы! А теперь – в Нью-Йорк!

– Прямо сразу? – я выпучил глаза.

– А чего ждать? Ну да, конечно, я ведь так и не рассказал тебе. У меня там есть квартира: мой дорогой дедушка умер больше трех лет назад. Он был довольно странным и замкнутым человеком. Мы редко общались. Но тот факт, что дедушка завещал свое имущество именно мне, служит подтверждением того, что он все-таки меня любил, хотя и надежно скрывал это.

Автомобиль тронулся с места и, с присущей его хозяину неудержимостью, помчался вперед.

– Слушай, Дэн, давай отправимся в Нью-Йорк завтра или сегодня вечером!

– Почему? Ты что, передумал? – он настороженно сдвинул брови.

– Разумеется, нет! Не передумал! – опроверг я. – Мне просто нужно заехать домой. Хочу забрать оставшиеся вещи и фотографию мамы. Я забыл ее в своем столе.

– Боже! Мартин, твоя сентиментальность меня доконает! Все необходимое ты можешь купить в Нью-Йорке, а фотография матери… заберешь ее как-нибудь потом. Это не стоит того, чтобы намеренно встречаться с мистером Моррэсом.

– Ты, конечно, прав! Но, знаешь, перед тем как начать новую жизнь, я хочу поставить точку во взаимоотношениях с отцом. Заберу все свое, чтобы впредь не возвращаться! Ему придется смириться, теперь я другой.

– Уверен, что хочешь этого? – Дэн бросил на меня серьезный взгляд и снова перевел глаза на дорогу.

– Уверен!

Он немедленно развернул машину, и мы двинулись в сторону Чикаго.

Мысль о предстоящей встрече с отцом больше не пугала меня. Я не чувствовал ни страха, ни дрожи. Эти эмоции начисто стерлись, оставшись где-то позади. Возможно, они были заперты там, в моей комнате, в стенах родного и одновременно ненавистного дома, одинокие, брошенные. И я был рад, что сумел избавиться от них, а потому, «наполнив» душу силой воли и спокойствием, запер ее плотнее, дабы былой детский страх не ворвался ко мне снова.

Погода выдалась наипрекраснейшая! Это было начало марта. Снег еще не успел растаять. Солнце грело жарче, нежели зимой, а в воздухе уже отчетливо ощущалась тонкая нотка постепенно приближающегося тепла и запах нового начала. Весной земля словно каждый раз рождается заново, все вокруг обновляется, избавляясь от следов, что оставила угнетающая и безжизненная зима.

Данное время идеально подходило для перемен. Первые три мили нашего пути Дэн пребывал в недоумении от моего решения. Оно, без сомнений, повлияло на его настроение. Однако, зная своего друга, я был убежден: состояние озадаченности покинет его еще до прибытия в Чикаго. Так и случилось. Спустя полчаса Дэн переключил свои мысли на более приятные, и беседа наполнилась прежним азартом, чем изрядно подняла настроение нам обоим.

Обсуждая предстоящие планы, мы почти не заметили, как оказались в городе.