Исповедь плохой подруги (СИ)

Я же просила не выставлять мои фотографии. Даже самостоятельно я почти никогда ничего не выкидывала в сеть, потому что камера меня не любит и я получаюсь на фото плохо. И уж тем более на видео. В моем профиле есть только одна фотография, которую я также ставила на аватарку везде, где была зарегистрирована. Эту фотографию профессиональный фотограф сделал на выпускном. На ней я улыбалась, держала в руке светло-зеленый шарик, который по цвету идеально подходил под мое платье, и кого-то звала. А именно — мою бывшую подругу. На выпускном мы виделись в последний раз. Фотография была сделана за десять минут до того, как я узнала, что она собралась переезжать, потому что по балам прошла в университет в другом городе. Фотография получилась хорошей не потому, что ее сделал профессионал, а потому что я не знала, что меня фотографируют. Иначе стала бы позировать и вышло бы плохо.

Я пролистывала истории Адель, обещая себе не вглядываться в себя, но на каждой фотографии и видео нарушая этот запрет. Когда истории закончились, я чувствовала себя так, будто кто-то слил мои интимные фотографии, хотя у меня таких никогда не было.

Затем я прочитала сообщения, которые отправили мне одногруппницы-подписчицы Адель. Всем я написала «спасибо» и натыкала смайликов. Интересно, догадаются ли они когда-нибудь, что ошиблись на двадцать четыре часа.

Я отложила телефон и уставилась в стену. Ну, наверное, то, что Адель перепутала дни — лучше, чем если бы она просто забыла. Хотя судя по фотографиям, все-таки лучше, чтобы она реально забыла.

Телефон пискнул и я разблокировала его с полной уверенностью, что прочитаю еще одно запоздалое поздравление. Но сообщение было от Адель.

А: Привет! Ты дома?

Интересно, если я не поздороваюсь, она поймет, что я расстроена?

К: Да.

Я перечитала свое «Да» несколько раз и решила, что нужно все-таки поздороваться. Но тут возле имени Адель запрыгали три точки. Поздно, она уже прочитала. Наверное, пишет, какая я грубиянка. Это было вероятно, если учесть, что на истории с поздравлениями я не отреагировала.

А: Никуда не уходи! Скоро буду!

Нет. Адель не посчитала меня грубиянкой. Я облегченно выдохнула, но, осознав, смысл ее слов, снова напряглась. «Скоро буду?» Она что же, решила, что мы сейчас пойдем праздновать? Ну уж нет. За сегодня и завтра мне для диплома нужно опросить еще хотя бы десять человек и сделать анализ всех-всех результатов. Я не успею, если куда-то с ней пойду. Но если она уже едет… Я нехотя поднялась и стала приводить себя в порядок.

На самом деле мне сразу показалось, что Адель едет ко мне не для того, чтобы отпраздновать день рождения. Я снова открыла нашу переписку. Вчерашние сообщения я удалила, чтобы не позориться. Она даже не знает, во сколько я хотела, чтобы мы вчера встретились. На всякий случай я еще раз скинула Адель адрес. Она почти сразу ответила: «Спасибочки!!!». Поджав губы, я отложила телефон и пошла завтракать.

На кухне уже были мама с папой. Вероятно, они думали, что я не проснусь раньше полудня, но сегодня я решила встать не поздно, хотя был выходной. Следует поторопиться с дипломом, а то времени почти не осталось, если учесть, что я делаю его с нуля.

— Доброе утро! — сказала мама. — Будешь есть?

Я кивнула.

Папа сидел за столом и уже доедал завтрак. Он смотрел в телефон сквозь очки и хмурился. Вообще мама ему запрещала сидеть за едой в телефоне, но пока она отвлеклась, готовя мне завтрак, он нарушил запрет.

Когда я села за стол напротив него, он оторвался от телефона и посмотрел на меня.

— Куда-то идешь? — спросил он.

— Да. Адель скоро заедет.

Папа нахмурился еще сильнее, а мама улыбнулась.

— Вы что же вчера не нагулялись?

Я не говорила, что планы сменились. Узнав, что вечер прошел с Тимуром и его Диком (так, Ксюша, хватит, это уже не смешно), то папа хмурился бы еще сильнее, а мама улыбалась бы так, что кончики губ скрылись бы за волосами, хоть они у нее даже уши не закрывают.

— Та мы решили, что раз выходные, чего дома сидеть.

— Это правильно! — сказала мама, ставя передо мной тарелку с омлетом.

Папа лишь покачал головой и вернулся к телефону. Правда, не на долго. Мама выхватила телефон из его рук и легонько хлопнула кухонной лопаткой по голове. Тогда папа сложил руки на столе и, наверное, хотел что-то спросить у меня, но тут раздался звонок в дверь.

— Я открою! — сказала я, поднимаясь.

Но мама хлопнула лопаткой и меня, и я села обратно.

— Сиди, ешь, я сама открою… Хоть посмотрю на твою Адель.

Я кивнула, не сильно радуясь такому повороту событий. Но, как и папа, я уже давно поняла, что маме лучше не перечить.

Вскоре я услышала, как щелкнул замок, и вслед раздалось почти что оглушающее:

— Здравствуйте! Здравствуйте, Елена Георгиевна! С именинницей вас! Где ов… Где Ксюшка? У меня подарок для нее!

Капец, Адель знает отчество моей мамы. Это не нормально. Даже я иногда его забываю.