Исповедь приговоренного

Я сообщил об этом Савинкову, прося выслать возможное число свободных людей из московской организации. На большую поддержку не рассчитывал, так как появление сразу большого количества новых людей в незнакомом для них городе могло испортить дело, а в вопросе подыскания подходящих помещений для размещения прибывших в город и около него местным штабом было сделано мало, а вернее — ничего. Помещения намечались, но ни одного нанято не было.

С войсковыми частями гарнизона связи не было, на их поддержку в первый момент мы не рассчитывали и все основывали на их моральном состоянии.

Только одни броневой дивизион определенно обещал сразу же выступить вместе с нами, о чем заявил мне начальник его Супонин. Дня за три до выступления мне удалось связаться с председателем полкового комитета 1-го Советского полка «товарищем Владимиром». Он говорил мне, что полк, к котором насчитывалось около тысячи человек, настроен сочувственно, но боится своей интернациональной роты и поэтому примкнуть к нам сразу не сможет. Но, во всяком случае, он гарантирует полный нейтралитет полка.

Полк этот помещался в здании бывшего Ярославского кадетского корпуса, на отлете от других частей гарнизона, расположенных в самом городе. Для его обезоружения требовалось выделение части наших сил, которая должна была бы действовать далеко от главных сил. Обещанный нейтралитет до известной степени облегчал положение, но уверенность и стойкость нейтралитета была сомнительна.

В конце концов, план и порядок выступления вкратце был выработан такой. Сборный пункт — на кладбище у артиллерийских складов. Караул при складах в день выступлении подчинен членам организации, которые и дадут возможность открыть и взять оттуда оружие не только без сопротивлении, но и без шума.

Вооружившись, люди распределяются по намеченным мною отрядам и идут окружать казармы в городе, учреждения и захватывать городскую телефонную и телеграфную станцию. Задача отрядов посланных к казармам (в каждом — 10-15 человек), — не позволять обитателям казарм выходить на улицу до прибытия резерва с броневиком и орудием, после чего советским войскам будет предложено сложить оружие.

Для разбора дел был составлен суд из местных юристов, при участии представителен от населения и от военного ведомства.

Для дальнейших действий командный состав распределяется по полкам, согласно выработанной заранее схеме. Полки эти пополняются добровольцами после объявления о добровольной мобилизации населения. Обязательной мобилизации подлежат только офицеры и медицинский персонал.

Рабочие железнодорожных мастерских должны подать к артиллерийскому складу вагон, как только раздадутся первые выстрелы. В вагон нагружается оружие и отвозится к ним в депо. Вооружившись, железнодорожники захватывают вокзалы, усиливая высланную группу для первоначального захвата железнодорожного телеграфа; отправляют ют себя поезда для порчи пути в обе стороны от Ярославля, а остальные движутся в город, разоружив по дороге 1-й Советский полк.

Каждому полку был назначен боевой участок, изучать который командный состав должен до выступления.

Запас снарядов был очень незначительный, использовать его с первой же минуты мы не могли за неимением лошадей. Решено было использовать в первую минуту лошадей городского ассенизационного обоза, помещавшегося недалеко от артиллерийских складов.

От Савинкова я получил уведомление (он сам приезжал в Ярославль за 5-7 дней до выступления), что он посылает мне более двухсот человек из московской военной организации и подтверждает необходимость выступления в ночь па 4-5 июля.

На мой вопрос: «сколько же времени надо удерживать город до подхода подкрепления и присылки артиллерии и снарядов из Рыбинска?» он ответил, что союзники категорически обещали не позже как через 4 дня после начала восстания высадить десант в Архангельске и двинуть его через Вологду на Ярославль. Из Рыбинска помощь будет двинута немедленно. Условия для выступления в Рыбинске вполне благоприятные и несравненно лучше ярославских.

Переговорив с представителями гражданского населения, Савинков уехал из Ярославля.

Примерно, с 1 июля в Ярославль стали прибывать члены московской организации. Положение их до 4 июля не более десяти человек. Квартир для них не было приготовлено, и им приходилось ночевать в канавах за городом и на берегу

Волги, рискуя быть задержанными милицией или патрулями.

В ночь 4-5 июля, я назначил выступление. Прибыть на сборный пункт участники должны были к 2 часам ночи.

Однако, когда я пришел на сборный пункт и зашел в дежурную комнату артиллерийского склада, то узнал, что дивизион не прибыл и о причинах задержки никому не известно.

Бывшие в дежурной комнате человек 10-12 были очень взволнованы и заявили; что дело, очевидно, проиграно, так как среди кладбища пускают сигнальные ракеты, из чего они заключают о продвижении войск, которые нас окружают. Сколько собралось людей на кладбище, — они не знают.