Исповедь пророчицы. Источник силы

 Я с зажмуренными глазами ждала очередного удара, но только теперь направленного в мою сторону, но его не последовало. Только слова:

 – Я не убивал ее...

 Я не поверила своим ушам – человек (хотя человеком его назвать сложно), который владел всеми известными способами убивать и мучить, смотрит на свою забившуюся в угол от страха жертву и...оправдывается.

 – Я не убивал твою дочь, я не хотел...

 Лишь тогда я осмелилась поднять на него глаза. Его лицо было окровавлено, виднелся порез на груди слева и он прихрамывал. Но это были мелочи...Сердце мое сжалось. Если он пришел сюда, то Влада уже нет в живых, было очевидно, что эти телесные повреждения нанес Тану именно он.

 Я закрыла глаза.

 – Он жив, – как будто прочитал мои мысли Чернокнижник. – Он в надежном месте.

 И добавил:

 – Ты мне веришь?

 – Что? – от недоумения я не знала, что сказать. Он сейчас держал в своих черных руках мою судьбу, судьбу Роланда, судьбу Влада, в конце концов, а вел себя так, будто от моего прощения зависит его жизнь.

 – Я спрашиваю, ты мне веришь?

 – Ты спрашиваешь, верю ли я тебе? Нет, конечно, я тебе не верю! А что ты хотел услышать? Ты приходишь сюда, объявляешь нам войну, а потом кровать моей дочери оказывается вся в крови. И это, учти, после всех твоих угроз отомстить! А потом ты возвращаешься и спрашиваешь, верю ли я, что ее убил не ты? – я рассмеялась. У меня началась истерика.

 – Послушай, мне бы хотелось, чтобы ты успокоилась...

 – Ха! Он хочет, чтобы я успокоилась! Посмотрите на него – само спокойствие. А может, это твоя дочь сейчас валяется в сточной канаве? Может, это ты – тот несчастный отец, который нашел своего ребенка мертвым? Нет! Мало того, ты жестоко избил этого отца, посадил в клетку...Или он все же мертв, Тан? Что тебе стоит соврать? В тебе же нет ничего святого. И после этого ты хочешь, чтобы я тебе верила...

 Слезы текли по моим щекам, я не хотела плакать, но они все бежали.

 Кира! Моя Кира. Все внутри меня онемело. Чернокнижник возвышался надо мной, стоял и смотрел, как я плачу, а я не могла остановиться. Он протянул руку – я не знаю, что он хотел сделать: погладить меня по голове или добить, но вдруг повалился навзничь. За его спиной стоял...Нет, я не знала этого человека: весь в лохмотьях, с рассеченной щекой, его тело все было в ссадинах и синяках. Мне казалось, он еле стоит на ногах и вот-вот упадет. Но он не упал. Я увидела, что в его руке сверкнул кинжал. Он наклонился над бездыханным телом Чернокнижника и еще раз сильно вонзил кинжал в его грудь.

 «Нужно в сердце», – пронеслось у меня в голове..

 Человек сел на кровать. Он тяжело дышал – видимо, ему пришлось бежать очень долго. Он устал и был весь избит, но сознания не терял. Тогда он посмотрел на меня – его глаза были пусты. И я поняла, что винил он только себя.

 Роланд пошевелился, и я повернулась к нему. На Влада я уже не могла смотреть. Я устала расхлебывать то, что он делал. Тогда он погубил все племя, потому ему захотелось убить Охотника – отомстить за брата. Пришел другой Охотник и перебил всех нас, как мух. Столько сил было потрачено на то, чтобы все восстановить, вытащить племя саки из преисподней, в чем помог, как ни странно, Тан, который тогда был «поводом» убийства Мишеля...Боже, сколько крови, сколько боли и...Кем я стала? Этот вопрос я часто задаю себе по ночам и не нахожу ответа. «Я не могла иначе» – слабое оправдание, даже я это понимаю.

 Влад всегда хотел показать свою силу, покичиться ей, и к чему это привело. Мое сердце разбито навеки, навеки. Навсегда...

 К счастью, Роланд пострадал несильно и ограничился небольшой шишкой на лбу. Он открыл глаза и сначала не понял, что произошло. Влада он вообще не узнал.

 – Кто это? – спросил он и прищурился, чтобы лучше разглядеть его лицо. – Черт, Влад, ты ли это? Ты, наверное, не догадываешься, но ты сейчас похож на...нет, даже я не могу сказать, на кого ты сейчас похож.

 Но ответа не последовало – ответом ему была тишина. Влад резко поднялся и вышел. Я не видела его несколько недель.

Глава 33

«Мы гнемся в три погибели – ну, что ж,

Такой уж ветер… Только, друг, ты знаешь,

Зато потом ничем нас не согнешь,

Зато нас на равнине не сломаешь!»

В. Высоцкий

Я сидела на кровати в своей комнате и не двигалась. Я не знаю, сколько я так просидела. Пустота вползла в мою душу, моя душа сама стала пустотой. Я услышала, как в дверь постучали, и через секунду в мою комнату вошла Маргарита. В ее руках был поднос с едой, который она поставила на тумбочку около кровати.

 – Поешь, – сказала она жалостливо. – На тебя смотреть больно…

 – Мне больно шевелиться, – безучастным голосом произнесла я.

 – Роланд собрался к Первозданным, он просил не говорить тебе, но я… Я боюсь за него. Хотя, быть может, ты считаешь его виновным в том, что произошло…

 Я не дослушала ее, встала и покинула комнату. Роланда я застала у себя, он сидел на кровати и что-то писал.

 – Куда ты собрался? – спросила я, входя.