Исповедь серийного убийцы

– Это ничего не доказывает. Какой-нибудь псих украл фотки из материалов уголовного дела, и обработал в редакторе.

– Ах, если бы… – Ахмед Йилдыз отрицательного покачал головой. – На фото у нее не хватает нескольких ран. И поза отличается от той, в которой ее обнаружили. Из чего я могу сделать вывод: это посмертное фото, сделанное убийцей.

Владимир не отрывал взгляда от стакана виски со льдом:

– Получается, серийным убийцей.

– Получается…

– А что по поводу фото этого парня? – спросил Леонид.

– А это, Леонид, самое интересное! – Константин подошел к компьютеру. – Эти фотографии (вместе с фото Анны Коноваловой) были загружены на наш сайт в качестве региональной новости. Причем, в системе они появились задолго до обнаружения тела…

Йилдыз откашлялся.

– Мы, собственно, так и сложили два эти преступления. Сначала нашли тело. Потом нам позвонил Станислав, один из модераторов сайта. И все закрутилось…

Крамер молчал. Он тоже не отказался бы от стакана «Джека» со льдом. Но нельзя… Снова нельзя. После безумной ночи с Настей, он зарекся больше не пить. Хотя бы какое-то время… Крамер до сих пор находился под впечатлением от утреннего диалога с убийцей. Тогда он тоже выслал Крамеру фотографии… Мысленно выругавшись, Леонид повернулся к Константину:

– Вы удалите новость?

– Пока нельзя! – возразил Йилдыз. – Мы хотим попробовать отследить преступника через следы, которые он, возможно, оставил в Сети.

– Тем более, новость все равно уже осела в кэше Google, – добавил Владимир.

– Что это значит?

– Это значит, что поисковые роботы Google уже проиндексировали страницу. Запомнили ее. И теперь без разницы, удалим мы ее или нет, любой желающий все равно сможет увидеть ее содержимое в архиве поисковой сети.

– Меня больше волнует другой вопрос, – отхлебнув виски, сказал Константин. – Кто будет следующим?

* * *

Крамер вернулся в апартаменты около полуночи.

Покинув офис компании «Айрикс», Леонид не захотел сразу ехать домой, и около часа бесцельно ездил по улицам Алании. Свернув на трассу, он доехал до Махмутлара и, запарковавшись прямо на автобусной остановке, несколько часов просидел в машине, с трудом справляясь с желанием отправиться в ближайший бар.

Оказавшись в квартире, Крамер открыл в «Википедии» алфавитный указатель известных серийных убийц – он хотел понять, с чем именно ему теперь предстоит иметь дело, – но к середине ночи дошел только до буквы «Н». Уставший и разочарованный он отправился спать.

Глава 7

Ахмед Йилдыз встретил это утро в собственном кабинете здания полиции города Алания. Накануне вечером он не поехал домой, и заночевал на кушетке около окна, выходящего во внутренний двор управления. В последнее время такое случалось довольно часто, и жена ему даже не позвонила.

Ее звали Фатма. Простая деревенская девушка, младше его на два года, она с пониманием относилась к трудностям полицейской работы, и старалась не беспокоить его лишний раз. Идеальная женщина… Однако их отношения трудно было назвать браком. Ахмед ее не любил. Да что там – он откровенно презирал ее. Одним фактом своего существования Фатма олицетворяла все то, что Ахмед ненавидел: «закрытая» – так в Турции за глаза называли женщин, носящих хиджаб и джильбаб, – и верная традициями.

Йилдыз родился и вырос в Конье, столичном городе провинции Анатолия. Его мать была обычной домохозяйкой, тянувшей быт и воспитывавшей детей, а отец работал в компании по дистрибьюции фруктов. Он занимался поставками анталийских апельсинов в северные районы Турции, и все время находился в разъездах.

Несмотря на постоянную занятость главы семейства, жили они небогато. Денег всегда не хватало.

Ахмед до сих пор помнил затхлый запах квартиры на втором этаже их обветшалого дома. Летом ее постоянно приходилось проветривать, распахивая настежь окна и двери. Зимой же наоборот: ютиться в гостиной, поближе к самодельной печи – единственному источнику тепла в помещении.

Уже в те годы Конья начала активно застраиваться, и вокруг их квартала выросло много новых строений. Некоторые его одноклассники, чьи отцы также работали в сфере торговли, сменили старые, пропахшие плесенью, квартиры на просторные апартаменты свежепостроенных зданий.

Но не семья Йилдыз.

Из года в год они продолжали жить в старой пятиэтажке с деревянными окнами и шелушащейся краской на стенах.

Впрочем, их мать не позволяла себе высказывать недовольства, словно боялась узнать какую-то страшную правду. Она довольствовалась тем, что имела, и никогда не вступала в споры с отцом по поводу положения их семьи. Может быть, виной было ее воспитание. Может быть, слепое уважение к мужу… Сейчас уже не узнать – мать умерла много лет назад, и спросить ее об этом никак не получится.