Исповедь серийного убийцы

Примерно через два года после регистрации «Айрикс», и за четыре месяца до убийства Коноваловой, жизнь Солодовника представляла собой размеренное чередование работы и путешествий.

Он больше не вспоминал детдом. Принял себя таким, как он есть.

Да, Ницше говорил правду: долгие и великие страдания воспитывают в человеке тирана. Или маньяка. Наклонности и пристрастия Солодовника, его желание убивать было обосновано событиями из прошлого. Но, с другой стороны, они же служили его оправданием. Как Педро Лопес отомстил своему насильнику – убил и освежевал его через много лет после того, как сам подвергся насилию70… Так и Константин мстил обидчикам из далекого детства, убивая людей вокруг. Только, в отличии от Лопеса, он не позволил себя поймать и заточить в психушку.

Внутри Солодовника уживалось два существа: первое было настроено к окружающим дружелюбно; второе наоборот – одновременно ненавидело и женщин (за предательство матери), и мужчин (за издевательства в детском доме), и одинаково желало всем смерти. Первое существо взывало к осмотрительности; второе жаждало крови. В конце концов, Константину удавалось сохранить баланс между ними. И в этом ему помог интернет.

Он выработал систему: два-три раза в год ездил в Стамбул, останавливаясь в дешевых мотелях, вроде «Mark Hotel». Солодовник понял: если выбирать жертву правильно, и умело заметать следы, можно убивать бесконечно! В пятнадцатимиллионном городе никто не заметит пропажи одного-двух человек. Но важно соблюдать осторожность. Нельзя убивать слишком часто. Нужно знать меру. И еще нельзя брать сообщников. Никогда.

К выбору жертв он подошел не менее осмотрительно. Проститутки уже мало его привлекали. Он предпочитал здоровых, симпатичных мужчин и женщин, а не грязных затраханных полулюдей.

* * *

«А Бурак Балыкчи?» – наконец, спросил Крамер; он уже вышел из туалета и медленным шагом пересекал зал регистрации «Внуково».

«Обычный парень. Я убил его, чтобы сбить следствие с толку. Анна, „Айрикс“, русские иммигранты и – раз! – турок, да еще и проститутка. Тем более, ориентация Косыгина никогда не была для меня секретом!»

Чат прервался. На экране телефона Крамера возник входящий звонок со скрытого номера. Антон ждал Леонида у выхода и беспокоился, почему его до сих пор нет. «Подождет!» – подумал Крамер и нажал кнопку отбой. За это время от маньяка пришло еще несколько сообщений. «Вот она… настоящая исповедь серийного убийцы!» – промелькнуло в голове Леонида.

* * *

На Константина вышел вышел студенческий приятель настоящего Солодовника. Он случайно наткнулся на заметку о компании «Айрикс» в русскоязычном интернете, и не узнал на фотографии основателей бывшего однокурсника. Нет, парень не мечтал о торжестве справедливости. Как и всем ему были нужны только деньги. Он написал Константину на почту гневное сообщение. Что-то вроде: «Я расскажу всем правду! Ты выдаешь себя за другого! Алгоритмы сайта написал не ты!»

Идиот! Конечно, он не осознавал до конца весь масштаб опасности, которой себя подвергает. Он наивно решил, что пытается шантажировать парня, который присвоил имя его близкого друга… Дурак!

Ничего удивительного, что Солодовник назначил ему встречу в Стамбуле. Они встретились в районе Фатих, а четырьмя днями позже, тело неизвестного мужчины славянской внешности выловили из моря сотрудники службы береговой охраны. Его так никто и не опознал.

* * *

«Проблема оказалась скрыта в другом: он тусил на форуме бывших студентов. И, собирая материал на «Айрикс», Анна наткнулась на его сообщения. Нет, не подумай: он не писал ничего конкретного, только намеки: ах, как изменился Солодовник за прошедшие годы! – но Коноваловой и их оказалось достаточно!

Анна работала, как детектив. Буквально внедрилась в компанию. Начала общаться с Фроловым. А он, будучи специалистом по компьютерной безопасности, давно обратил внимание, что я понимаю в программировании столько же, сколько он в танцах народов Африки…»

«Поэтому ты и убил его?» – спросил Крамер.