Исповедь травы

С этими словами Линхи выдернул из мягкой земли еловый жезл и энергично переломил об колено. Отшвырнув в сторону два обломка, он прошел по кругу и в правильном порядке один за другим вынул пять остальных жезлов, каждый раз произнося Имя соответствующей стихии. Затем вынул из кармана кусок веревки, связал жезлы и пристроил на спине рядом с мечом – пригодятся. Еще раз обошел гексаграмму, и наконец уверенно стал в середине, избегая ступать на мертвое пятно.

Веди по ее следу, медь богини желаний!

Шаг – и с громкими ругательствами Линхи увяз по колена в болоте. А вокруг него, словно смеясь, клубился непроглядный туман…

Это ж надо – угробить столько невосполнимого времени в этой трясине! Слава Господу, самое гнусное позади, теперь осталось только дождаться… тоже то еще удовольствие, в мокрой насквозь одежде. Был бы простым смертным – давно бы воспаление легких заработал. И ножны все грязью позабивало, хорошо хоть меч-джэльта[3] не ржавеет, а вот ножи теперь скоблить и скоблить, как щенку-оруженосцу за провинность…

Линхи вынул из поясных ножен два метательных ножа, протер полой куртки, поморщился – сталь блестела далеко не так ярко, как хотелось бы. Он очень дорожил ими, ибо выковал их сам, хотя и под руководством Манара, в той самой кузне под черными Шаманскими камнями. Как сейчас вспомнилось это Линхи: звон металла в ночи, искры из горна, строгое серьезное лицо Манара, и над всем – запах травяного отвара, который готовил молчаливый Нездешний с синими глазами и волосами как темная зола. В этом отваре должны были закалиться ножи во имя служения Свету, а не Тьме, жизни, а не смерти…

Как хочется есть! Тоже мне народный герой – увидел медь, на радостях решил, что можно за сутки управиться, и не взял с собой никакой жратвы. Лежи теперь и слушай, как в пузе урчит.

Спрашивается, какого хрена этот менестрель потащился в чертову Башню? Сказано же было – не лезь, не мешайся, сам справлюсь! Опасность, видите ли… Элендис-то правильно боялась, интуиция ее не подводит – а этим сволочам на руку, они ее страх в качестве приманки использовали. Потому и стряслось, что когда возлюбленной угрожает опасность, верный рыцарь и настоящий мужчина не может пребывать в бездействии. Идеально ловушка сработала! Любовь, конечно, великое чувство, но почему, черт возьми, во имя нее надо сразу совать голову в петлю, вместо того, чтобы подумать ею хоть немного? Думаешь, твоей любимой будет легче оттого, что ты умрешь с ее именем на устах?