Исповедь Цирцеи (СИ)

– Я, – нисколько не смутился он. – Случайно увидел вас, когда вы в церковь входили. И решил тоже зайти. Во-первых, все равно хотел встретиться с вами, чтобы задать пару вопросов. Во-вторых, давно уже там не был, все недосуг. А так хоть свечки поставил за маму с бабушкой. А вы, насколько я понимаю, приходили сегодня поставить свечу за упокой Аллы Георгиевны?

– Да, – кивнула Аглая. – Сегодня девять дней.

– Уверены? – он бросил на нее быстрый взгляд. – Время смерти ведь установлено приблизительно.

– Я считаю с того дня, как она перестала отвечать на мои звонки, – не растерялась Аглая. – А вообще… Что у вас ко мне за вопросы?

– Задавай и сваливай побыстрее, да? – понимающе усмехнулся Михайлова.

– Нет, я бы не стала так откровенно грубить. Но вы должны и сами понимать, что я сейчас не настроена на долгие светские беседы.

– Вот и я примерно о том же, – кивнул он. – Ну что ж, давайте приступим к делу. Фамилия у вас очень редкая – Тарталатова.

– Редкая, – согласилась Аглая. Фамилия действительно была редкой, и всегда казалась Аглае смешной. Особенно после того, как в школе ее попытались дразнить «тортилой» и «тарталеткой». Нетрудно догадаться, что все эти попытки Ромка пресек на корню, особо назойливым шутникам расщедрившись на подзатыльники.

– Вот поэтому я сразу вспомнил, что где-то уже слышал ее. И не поленился залезть в наш архив.

– И что, долго ковырялись в пыли прошедших лет? Что вы там нашли, я даже не спрашиваю.

– Нет, не особенно долго. А нашел… Одно дело, о гибели практически целой семьи в автокатастрофе, было закрыто почти сразу, поскольку виновник этой аварии тоже погиб вместе со своими жертвами. Вы уж простите, что я вам напоминаю о таких вещах, но это же была ваша семья?

– Моя, – почти бесстрастно кивнула Аглая. – О втором деле можете не напоминать.

– Хотелось бы. Но со вторым делом все как раз не так просто обстоит. Роман Тарталатов, ваш брат, упорно утверждал, что попал в аварию по собственной вине. Но вот обстоятельства той аварии выяснить не удалось. Согласитесь, странно: мотоцикл цел, водитель абсолютно трезв, и, по утверждению всех знакомых, был прекрасным байкером. Можно сказать, от Бога. В архиве есть рассказ свидетеля о том, как однажды ваш брат спас выбежавшего на трассу двухлетнего ребенка, подхватив его на свой мотоцикл и успев проскочить с ним в сужающийся просвет между двумя машинами. Трюк, достойный каскадера. И чтобы такой человек почти на ровном месте, на пустой трассе…

– Люди даже в собственных квартирах, бывает, спотыкаются, если вы не в курсе, – мрачно сообщила Аглая. – Прямо посреди ковра. И что?

– Это ваша версия? Или позиция?

– Версий на этот счет у меня нет, как, похоже, и у вас. А что до позиции, то мне ничего другого просто не остается. Разве что обвинять в несостоятельности нашу полицию, не сумевшую выяснить всех деталей случившегося.

– Аглая… Прежде, чем обвинять нас, подумайте о том, что мы могли бы раскрыть гораздо больше, если бы те, кто мог нам помочь, не отказались бы этого сделать. Я говорю о вашем брате. Моя версия такова: он был за что-то намеренно искалечен, но предпочел оставить своих обидчиков безнаказанными. Скорее всего, испугался за вас. А это может означать лишь то, что попал он в не очень хорошую, я бы даже сказал – в совсем не хорошую компанию. Учитывая обстоятельства вашей жизни после гибели родителей и его отчаянный характер, он мог связаться с криминалом. Не потому, что имел преступные наклонности, а под давлением воображаемой им необходимости. Потом, быть может, попытался как-то обхитрить своих подельников, а в их обычно среде за такое сразу убивают. Его же просто пытались запугать, и надо сказать, попытка удалась. Из чего я заключил, что врожденная порядочность не позволила вашему брату участвовать в чем-то, что…

– Валентин Петрович! – Аглая, для которой этот разговор становился все более невыносимым, прервала его на полуслове. – Вы хотели поговорить со мной об Аллочке, а вместо этого ворошите прошлое! Да какое прошлое! И я не вижу в этом никакого толку, кроме, быть может, удовольствия, которое вам доставляет сам процесс…

– Аглая… – Михайлов примирительно развел руками. – Поверьте, никакого…

– Тогда оставьте в покое то, что прошло. Исправить все равно уже ничего невозможно. Распутать – тем более, если даже по горячим следам не удалось. А если вы подозреваете, что Ромка причастен к Аллиной гибели, то могу вас заверить, что он уже несколько лет не выбирается из квартиры дальше лестничной площадки.

– А как давно вы знакомы с вашей Аллой? Года три? – внезапно спросил он.

– Ну… где-то так, – растерялась Аглая.

– То есть, познакомились приблизительно в то время, когда с вашим братом случилась трагедия. Незадолго до или вскоре после нее. А познакомил вас, случайно, не он сам?

– Нет, конечно.

– Точно? Пусть мы разговариваем с вами неофициально, но подумайте над ответом, Аглая. Палачей вашего брата, наверное, и в самом деле уже не найти, но помочь воздать за убийство подруги вам, возможно, вполне по силам.

– Как?! – Аглая воззрилась на следователя с вполне искренним недоумением.