Исповедь Цирцеи (СИ)

Аглая устроилась у него за спиной. Упруго качнулось сиденье, могучий зверь взревел под ней. Она успела забыть, какое от этого получала когда-то удовольствие. А еще большее – от самой езды, когда они с братом проносились по трассе наперегонки с ветром. Ромка водил мотоцикл очень смело, можно сказать, отчаянно, но Аглая нисколько не боялась с ним ездить, поскольку твердо верила в его мастерство, помноженное на данный Богом талант. Гена оказался куда более спокойным водителем. Впрочем, и ехали они дворами. Один квартал, пара поворотов – и вот он, ряд гаражей, перед одним из которых густо росла трава, и даже какой-то не слишком высокий куст. Выдрав его, Гена открыл ворота поданными Аглаей ключами, заглянул внутрь, присвистнул:

– Ах, красавец!

– Ромка много с ним возился, – вздохнула Аглая, погладив пыльное крыло байка. – Весь по винтику перебрал своими руками, а сколько всего доделал – и не перечислить. В общем, можно сказать, это ручная сборка и эксклюзив. Я хотела продать его после аварии, но рука не поднялась, хоть деньги нужны были катастрофически. Вот он и стоит здесь с тех пор мертвым грузом. Сама на нем ездить не посмела, после Ромки мне это – как дилетанту на скрипку Страдивари претендовать. Да и нет у меня ни прав, ни свободного времени.

– А ты что, водишь, Айка? – удивился Гена.

– Ну да, – улыбнулась она. – Ромка с малых лет везде таскал меня с собой, иначе я такие истерики закатывала! Мне было с ним интересно, его общество ни с какими подругами и близко нельзя сравнить. Так что я выросла среди его друзей. И не то чтобы стала в их среде «своим парнем», но училась многому. Ладно, – она тяжело вздохнула, – давай, закатывай своего мустанга, да пойдем.

Гена вкатил мотоцикл, поставил рядом с Ромкиным. Немного задержался, погладив запыленный, заброшенный байк. А потом запер ворота и вместе с Аглаей быстрым шагом отправился за Ромкой. Время было уже не раннее, а дел предстояло много. Вначале, по настоянию Аглаи, заехали на вызванном такси в церковь. Она пошла туда одна, Ромка с Геной остались ждать ее в машине. Потом поехали на кладбище. Тут к Аглае присоединились уже и Гена, и Ромка, на этот раз в своем кресле, которое в сложенном виде было засунуто в багажник. Ехать по каменистой дороге Ромке оказалось непросто, но помощь он отверг. Аглая понимала, почему: путь к Аллочкиной могиле был для него своего рода Голгофой, на которую он хотел взойти сам. Понимал ли это и Гена, или нет, но он терпеливо шел следом вместе с Аглаей.

– Ген, а где твоя Верунька похоронена? Может, и к ней зайдем? – спросила Аглая.

– Не здесь, Айка. Сюда-то я приехал уже после того, как освободился, решил не возвращаться в родные места. Не хотел афишировать, что жив остался, мало ли, мог наткнуться на старых знакомых, которые и сейчас меня бы узнали. Ну, и просто не желал постоянно видеть то, что напоминает о прошлой жизни. Так что к Веруньке я время от времени езжу, только на кладбище, без заезда в сам город. Хоть и не дает порой покоя мысль о том, что живет там и не бедствует один отпетый подонок.

– А может, как раз бедствует или уже не живет? Ты-то не можешь этого знать, сам говоришь, что в город не заезжаешь.

– Знаю, Айка. Потому что я его на наших боях как-то видел. И не раз.

– Да ты что?!

– А чему ты удивляешься? Эта забава как раз для таких, как он, да и путь не дальний, многие приезжают на шоу из куда более отдаленных мест.

– Но он-то точно тебя не видел?!

– Вон ты о чем тревожишься, – усмехнулся Гена. – Видел, конечно, мельком. Только, Айка, лишь очень хорошие знакомые могли бы сейчас узнать во мне наивного белокурого паренька на десяток лет моложе и легче килограммов на сорок. Он к таким не относится. Узнай он меня, это было бы чудом. В общем, на этот счет не беспокойся.

– А если все-таки узнал? – не успокоилась Аглая. – Только вида не подал?

– Он-то? Да если б узнал, то ни секунды бы не медлил, и меня б уже точно не было в живых. Ведь Борюся-то наш у него в лучших друзьях ходит, судя по тому, как они общались. По хотению одного да по велению другого меня прямо на выходе из клуба скрутили бы в первый же вечер. А раз этого не произошло, то бояться мне нечего. Главное, нам с ним нос к носу не столкнуться, но это вряд ли произойдет, потому что даже в клубе мы с ним слишком разными путями ходим.

– Как хоть он выглядит? Чтобы мне тоже знать?

– А надо, Айка?

– Надо. Мало ли, вдруг увижу, что вы по одному коридору пойдете друг другу навстречу. Хоть буду знать о том, что нужно тебя предупредить.

– Да он чем-то на нашего Борюсю смахивает, такой же рыжеватый, только посветлее. Ну, и похудее будет, карие глаза навыкате. Ноздри такие… изогнутые, приметные, как две дыры. Да ну его совсем, Айка. Тварь – она тварь и есть, и нечего о нем вспоминать, тем более в столь почитаемом месте. Да еще рядом с Алкой.