Исповедь Цирцеи

— Регулярно обслуживая любовника-садиста? Учитывая то, что синяки вы с Аллой Георгиевной получали с той же периодичностью, что и звонки и деньги? Я ведь был в «Лагуне», Аглая, а также беседовал с вашими коллегами и с коллегами Аллы Георгиевны, в результате эта закономерность подтверждена свидетельскими показаниями. Не многовато ли для одного клиента, учитывая, что вы на этих оргиях присутствовали далеко не вдвоем? Ведь в такие дни с номера «дяди Саши» были и звонки другим девушкам.

— А не лучше ли вам об этом с самим дядей Сашей поговорить? И спросить, зачем ему столько девушек?

— Поговорим, как только установим его личность. Потому что этот номер зарегистрирован по подложным документам. Но вот если бы вы мне назвали его, мы бы могли существенно сэкономить время.

— Я не могу вам его назвать. Его имя, чем бы мы там ни развлекались, ничего вам не даст. Да я и сама его точно не знаю. Паспорта мы друг другу не показывали.

— Паспортные данные я у вас не прошу. Но хоть что-то вы мне можете сообщить. К примеру, адрес, по которому вы встречались.

В ответ она молча покачала головой.

— Боитесь, Аглая? Я вас понимаю. Вам, наверное, особенно страшно, трудно не испугаться, постоянно имея перед глазами живой пример. Да, вид вашего брата шокирует, но…

— Валентин Петрович, вы что, видели Ромку? — охваченная нехорошим предчувствием, быстро спросила Аглая.

— Да. Сегодня я был у вас, к вашему брату у меня тоже имелось несколько вопросов…

— И вы что, сказали ему про Аллочку?!

— Сказал…

— Да что… — задыхаясь, Аглая вскочила, — да что вы натворили?! Он же любил ее! Понимаете?! Любил!!!

Она кинулась к дверям. Следователь метнулся из-за стола и успел ухватить ее за локоть:

— Аглая, куда вы?

— Домой! Если еще не поздно!

Следователь, которому передалась Аглаина тревога, подвез ее до подъезда. Она взбежала по ступенькам на одном дыхании, распахнула дверь:

— Ромка!

Слава богу, он был жив. Но пьян почти мертвецки. И, уткнувшись лицом в столешницу, рыдал, как ребенок. Аглая услышала, как запыхавшийся Михайлов, увидев Ромку из коридора, облегченно перевел дыхание. Дальше порога, несмотря на оказанную помощь, Аглая следователя не пустила. Сделала протестующий жест рукой, замотала головой и показала: «Уходите!»

— Аглая, мы так с вами и не договорили, — прошептал он, послушно пятясь на лестничную клетку.

— Потом, — отмахнулась она. — Когда хотите. Звоните, я приду.

Михайлов сдался. Захлопнул за собой дверь и стал спускаться по лестнице. Аглая же метнулась к брату. Он, похоже, только что заметил ее приход.

— А, сестренка пожаловала… — выдавил он из себя трясущимися губами.

— Ромка! — Аглая попыталась его обнять, но он оттолкнул ее от себя с такой силой, что, не окажись на ее пути буфета, она могла упасть. Но Ромку это, похоже, нисколько не отрезвило. Наоборот, взглянув на сестру, он яростно процедил сквозь зубы:

— Алка в институт поступает, да? Пользуешься тем, что я, как червяк, дальше квартиры уползти не могу? А ее… — Он с яростью ударил кулаком по столу, разбив стопку, разрезав руку, но даже как будто этого и не заметив.

— Да что ты творишь?! — Аглая снова кинулась к нему, но второй ее порыв был уже более осторожным. И не зря: брат вскинул неповрежденную руку:

— Не подходи ко мне! Не приближайся!

— Ромка, кровь же идет! — взмолилась Аглая. — А про Алку… не могла я тебе этого сказать! Духу не хватило, понимаешь? А тебе стало легче от того, что ты все знаешь?

— Легче! — рыкнул он, как подбитый зверь. Дальше последовал отборный трехэтажный мат и еще несколько ударов по столу, но Аглая в последний момент, изловчившись, успела накинуть на осколки полотенце и смахнуть все на пол. Кровь текла, заливая Ромке руку, но вроде не бежала ручьем, а это означало, что артерии целы. Все равно у Аглаи сердце заходилось при этом зрелище, ей гораздо легче было видеть свою кровь, чем брата.

— Ромка, Ромочка! — снова умоляюще позвала Аглая.

В ответ он уронил голову и снова зарыдал. Кровь на столе смешивалась с его слезами. Он корчился так, что у Аглаи создавалось впечатление, будто он сходит с ума. А может, так оно и было? И началось это вовсе не сегодня, а прогрессировало в течение последних трех лет. Просто сейчас это стало особенно заметно. Интуиция подсказывала Аглае, что у Ромки с Алкой хоть раз, да было что-то в ее отсутствие. Это вполне в Аллочкином духе: прийти и, не особо заморачиваясь, подарить ее брату несколько счастливых минут. И Ромка, конечно же, все правильно понял и не питал напрасных иллюзий. Он лишь стал обожать Алку пуще прежнего. Для него, как и для Аглаи, она тоже стала лучом света в темном царстве. Более ярким в еще более темном…

Ромка опять ударил кулаком по столу. Кровь из руки потекла сильнее, из набежавшей на стол лужицы закапала на пол. Аглая не выдержала:

— Ромка, да что ты творишь?! — и кинулась к нему.