Исповедь Цирцеи

— Хорошо еще, что я и свой мотоцикл в эту ночь здесь не оставил! А то бы, начальник, точно было бы на твоем участке убийство! Ты ж понимаешь, что для байкера значит мотоцикл! Ну, сволочи!

Судя по виду участкового, Генины чувства он разделял. Но на успех дела особо не надеялся — зачастую угонщиков не удавалось поймать даже тогда, когда угоняли навороченные иномарки со спутниковой системой навигации. А уж мотоцикл…

— Будем искать, — снова пообещал он, но вышло как-то не слишком убедительно.

Вернувшись из гаража домой, Гена сказал во всеуслышание Ромке:

— Поеду к себе! Не хочу в таком состоянии у вас оставаться, а то я бешеный, если мне что под руку попадет. Не успокоиться никак! А вечером надо на работу! Обойдетесь сегодня без меня? Не расстраивайся, брат. Может, еще и найдут байк! Сейчас Айка из магазина придет, принесет тебе успокоительное.

— Да. Надо бы, — согласился Ромка.

Потом, в расчете на возможный микрофон — все надо учитывать! — парни устроили целую радиопостановку: между ними состоялся разговор, содержание которого спланировали заранее. Гена обмолвился, что вечер Ромке придется провести в одиночестве, потому что Аглае вечером нужно в клуб. А «заведенный» кражей Ромка принялся выпытывать, что за клуб. И Гена, якобы под давлением, признался, что это стриптиз-клуб «Золотая тайна». После чего принялся убеждать Ромку, что ничем, выходящим за рамки приличия, его сестра там не занимается. Ромка не верил, требовал выложить ему все, как есть…

Их спор прервало возвращение Аглаи из магазина. Брат перекинулся на нее, с негодованием все отрицающую. Скандал утих лишь тогда, когда Аглая выставила на стол бутылку. Ромка вроде отвлекся, пригласил Гену к столу.

— Нет, брат, я сегодня пас, — отказался тот. — Что-то у меня нелады с животом…

— И у меня сегодня с утра крутит желудок, — смущенно призналась Аглая. — Я думала, это нервное. Но, похоже, что-то мы сжевали с тобой на пару не то…

На том и расстались. Гена уехал. Вначале к себе за мотоциклом. Потом, уже на мотоцикле, поехал на горное озеро, где они недавно были с Аглаей. Устроил там себе лежанку под плакучей ивой, рассчитывая отдохнуть в спокойной обстановке до вечера. Однако, согласно плану, часа в четыре пополудни прервал свой отдых и позвонил в клуб:

— Шеф! Я, конечно, все понимаю, но, может справитесь сегодня без меня? Мне нужен отгул, с желудком совсем паршиво.

— Да ты что, офонарел? — взвился шеф. — Или не понимаешь, что будешь вечером нужен?

— Ты это моему организму объясни, — предложил Гена. — Ну, худо мне, понимаешь? Траванулся я чем-то вчера! Пусть уж парни сегодня поднапрягутся. В конце концов, когда Эдька заявился однажды с бодунища и мог только блевать над горшком, мы с Русиком справились, и ничего.

— Так, может, мне есть смысл вообще отказаться от услуг одного из вас?! — взвился шеф. И, понизив голос, поинтересовался с подозрением: — Или ты для себя уже какой-то другой источник заработка нашел?

— Да ну тебя, шеф! — огрызнулся Гена. — Мне хреново, а ты ерунду какую-то городишь! Скажи Эдьке с Русланом, что я им должен буду за смену, и прекращай уже на меня наезжать, а то в конце концов я обижусь.

— На усмотрение парней! И чтоб в первый и последний раз! — рявкнул шеф в отключаемую трубку.

Гена вытянулся на расстеленном одеяле, скрестив руки под головой и глядя, как сквозь шатер из тонких веток густым золотом просачиваются солнечные лучи.

Примерно в это же время Аглая входила к «клубному» врачу:

— Здравствуйте, док! У меня проблема! Простите, что обращаюсь к вам с этим, но надо что-то срочно делать с животом. Иначе на ринг я точно не выйду!

— Ты хоть накануне таких мероприятий следила бы за тем, что ешь! — проворчал доктор, отсыпая ей таблеток.

— Можно подумать, что в другие дни я бегаю по улицам и падаль на них подбираю, — вяло огрызнулась Аглая.

В клуб она пришла сегодня раньше обычного. Шеф как-то многозначительно ухмыльнулся, встретив ее в коридорчике:

— А я уж думал, что и ты не явишься…

Но тут из своей каморки выглянул успевший прийти врач:

— Айка, ну как самочувствие? Получше?

— Да, — кивнула она. — Спасибо за таблетки.

— Что еще? — оглянулся шеф на врача.

— Живот у нее скрутило, — пояснил тот.

— Так смотреть надо, что ешь и чем мужика своего кормишь, стряпуха, — съехидничал шеф, разом теряя к Аглае интерес.

— Если что, то до боев я буду в тронном зале. На всякий случай, — предупредила Аглая.

— В каком еще зале?!

— В том, где из мебели только трон стоит, — пояснила она. — Знаете, такой, с кнопочкой.

— Тьфу, дура, — сплюнул шеф. — Переодеться хоть не забудь перед боем!

После Аглаиного ухода Ромка позвонил Никите, своему бывшему другу:

— Ник, привет! Прости, что беспокою, но очень надо!

— Ромка? Привет. Как дела?

— Как сажа бела! Скажи, ты не мог бы сегодня отвезти меня в одно место? Больше просто не к кому обратиться.

— Ромка… вообще-то, я занят.

— Ник, вопрос жизни и смерти! Я отниму у тебя всего минут двадцать! Ну, может, полчаса!

— Ну, хорошо, — нехотя сдался Никита. — Жди, я подъеду.

Обещание свое он сдержал. Неохотно, судя по его виду, но все-таки…