Исповедь живодера и другие истории адвокатского бытия

Жил-был себе судья. И жил неплохо. И очень даже неплохо. Перебрался в Севастополь не знаю уж какими путями из кресла судьи Бахчисарая, этой деревни садов (Бахчи – сад, сарай – село, деревня). Получил вскорости квартиру двухкомнатную в самом что ни на есть центре города, оставил себе и малосемеечку. А как же, а как же! Квартирантам сдавать, денежку получать.

Работа, вот она, рядом с квартирой, только улицу перейти. Свой кабинет. Есть секретарша. Есть и помощник. И куча дел, уголовных, гражданских, административных. Есть и зарплата. По украинским меркам, очень даже прилично судьям платили.

Кр-р-асота! Живи да работай, работать немного осталось: пенсия на горизонте наметилась. И пенсия обещала быть очень приличной, и судейские «выходные» были такими, что ещё не одну квартирку можно себе прикупить.

Но сгубили его жена-молодица да природная жадность. И глупость, наверно, тоже природной была.

Ну, был бы ещё зелен и молод – простится. Но мужичку к шестидесяти подкатило. Самый возраст подумать о внуках, о тёплом жилище и пенсии доброй. И возраст такой как бы так бы сказать, тянет к мудрости, что ли? Однакоча, не всегда и не всех.

Итак, история начинается.

Ближе к вечеру, я уже и сериал просмотрела, и новости щёлкала по телевизору, как звонок. Чего это ради и кто там во тьме ночной ко мне в гости собрался? Открываю – ба! Целый судья на пороге! Как курица мокрая. Носом, как мало дитё шмыгает: «меня заказали. Меня заказали». Вначале подумала страшное: мало ли видела на адвокатском веку и жертв и их горе-мучителей, заказчиков покушений.

Оказалось, ситуация была попроще. Это судья наш, как бы его так назвать, чтобы реальные имя-фамилия не прозвучали? Жалко ведь, ходит человечек по Севастополю, деньгу зашибает, юристом работая, а тут такая огласка. Ладно, назовём его просто, пусть будет «товарищ судья».

Оказалось, что только что возвернулся он из штаба из СБУ (служба безопасности Украины), где его битый час уговаривали «сдать» целый суд: и председателя, и корпус судейский, и даже весь персонал, начиная с помощника. Взмолился, на ночь то глядючи: «отпустите, товарищи, хоть до утра!» Ну так ладненько и порешили: утра вечера мудренее, а завтра часов так к восьми ждём заново в гости. С тем и ушел. С тем и пришел ко мне за советом.

Следует вам сказать, что знала его очень давно, еще с советских времени, когда в одном кабинете адвокатствовали. Потом судьба занесла вначале меня в Севастополь, а потом, оказалось, и он перебрался с бахчисарайских хлебов на хлеба севастопольские. Но уже с судейского кресла перепрыгнул, отпахав в столице крымских татар лет этак несколько.

А раз знали давно мы друг дружку, то и мог поделиться со мной такою напастью, как наезд СБУ. Ну, естественно, я ему почти приказала: своих не сдавать. Логика элементарная: напакостит и себе, и судейскому люду, и простым клеркам суда. Не то что в суде одни ангелы практиковали, там хватало нечисти разной, но как то не в русской душе это пакостное свойство, доносить. Не в славянской породе иудами царствовать. А товарищ судья – украинец кондовый. Не еврей, не татарин, хохол. Однак вижу, колеблется. Тогда припугнула: сдашь, и тогда корпус судейский по полной тебе отомстит. Получишь «червонец» за взятку. Прогремишь на всю степь Украины, и будешь мотать свой срок лет этак семь, а то и все десять отбудешь. Выйдешь седым старичком без пенсии, без квартиры, машины. Всё конфискуют сатрапы. И ты куда? Бомжевать? А молодка-жена куда денется? Ждать, что ли будет? Окстись.

С тем и отъехал.

А вскорости дело и возбудили. За взятку взяли чуть не с поличным. А как взяли? Элементарно. Об этом ниже рассказ.

Из материалов уголовного дела следовало, что наш товарищ судья почти подружился с неким товарищем, назовем его Александром. Тот Александр держал два автомата игральных. Бизнес, естественно, незаконный. Прихватили менты, составили два протокола, и на стол судейский легли те протоколы. По закону судья право имел постановить: автоматы конфисковать. Александра штрафануть по самое не балуй. А наш добрый товарищ судья что решил? Автоматы оставить «бедному» Александру, штрафишко оставил минимум – миниморум. За бесплатно? А ге ж, как говорят украинцы.

Договаривались о цене за уютным столом в кафешке на пыльной улочке, далеко не самой центральной. Лето. Жара. Плюс «тридцатка» в тени. Угощенье обеда начали с ледяного «шампусика», вернее, угощался наш товарищ судья. Александр был за рулём, а кто ж за рулём выпивает? Итак, накачался шампусиком наш товарищ, объелся и шашлычком. И потянуло на исповедь. Стал жалиться да рассказывать почти незнакомому Александру, как трудно живётся ему, одинокому, в городе пребольшом, в Севастополе. Как тяжело без товарищей, без друзей, какие подлые, в основном, люди работают в его окружении. И такой-то *** совсем нехорош, и такая-то *** вовсе уж мымра, и такие за тем-то *** грешки, и за такой-то *** ещё хуже подвиги значатся.