Исправить прошлое

Мужчина вышел на окраину парка и остановился. Дальше тропка вела через небольшой овражек к дороге. А за дорогой виднелся редкий металлический забор, увитый зеленью – плющом и диким виноградом. Здесь мы с друзьями подглядывали за девчонками во дворе пансионата, отодвинув зелень. Почему я подглядывал?.. Разве я там не учился?..

Он двинулся дальше – прошёл через овражек, пересек пустынную дорогу. Здесь всегда было мало машин. Местные жители почему-то избегали этого места, почему – не помню. Может, это было не здесь?.. И вообще – возможно, вон то здание, белеющее за забором – вовсе не пансионат?..

Ноги понесли его вдоль забора по обочине дороги, поскольку тротуара здесь никогда не было. Да. Никогда не было. В одном месте плющ не доходил до верха забора. Мальчишка не увидел бы, а мужчине был хорошо виден двор со стайкой девчонок в нем.

Он остановился и принялся наблюдать за тем, как те общались между собой – языком жестов. В звенящей тишине быстро мелькали их руки и пальцы. Девчонки улыбались, перебивали друг друга, если так можно сказать. Обсуждали только что прошедший урок, он легко читал их разговор. Так и есть. Это школа-пансионат для детей с нарушениями голоса и слуха.

Выходит, я когда-то здесь учился?.. Или это просто совпадение?.. Спросить бы у кого-нибудь, не помнят ли меня… А кого?.. Кто я, как меня зовут?.. Эти девчонки явно не в счет, вот если бы какая-нибудь учительница вышла…

Дверь здания отворилась, и на пороге появилась молодая женщина, судя по всему, учительница. Подойдя к девчонкам, она позвала их на ужин, разумеется, на языке жестов. И заметила его. Посмотрела внимательно, затем увела девочек с собой. Ну конечно же, мало ли что за тип стоит у забора и с какой целью. А мне она не поможет – слишком молода для моей учительницы.

Он двинулся дальше. Надо уйти, подальше от посторонних, в какое-нибудь тихое местечко, такое, как наш штаб над обрывом. Штаб над обрывом! Ну конечно же!.. Это вон там, за пансионатом! Родители нам строго-настрого запрещали ходить к озеру, ходили слухи, что там водятся летающие русалки. Никто из местных жителей не появлялся там, кроме нас, мальчишек…

Мужчина прошёл вдоль забора, свернул за угол и двинулся между высокорослыми дикими травами. Вон туда, дальше, оставив позади забор пансионата! Где-то там, над обрывом, и был наш штаб! Ну, то есть, то бревно, которое мы с мальчишками приволокли и положили возле толстого дуба…

На том бревне мы частенько сидели, обсуждая события и мечтая обо всем на свете… Я вспомнил: я мечтал стать капитаном, собирался плыть на корабле в дальние страны… Я видел в своих мечтах эти дальние страны: это был неведомый остров, похожий на сияющий кристалл, и я плыл к нему. А ведь тогда я и плавать-то не умел. Потом… Кажется со мной потом что-то произошло…

Он резко остановился и потер лоб, ловя ускользающие воспоминания. Сейчас, сейчас вспомню… В тот вечер я ожидал там друзей, чтобы похвастаться перед ними новеньким складным ножиком, подарком… чьим-то подарком, ну, неважно. Очистив бревно от коры в одном месте, я принялся вырезать на нем сердечко – признание… Потом… Что же потом…

Потом что-то случилось… Нет, я не испугался. Просто от неожиданности нож сорвался и полоснул меня по руке… Он взглянул на левую ладонь. Вот этот шрам возле большого пальца, он теперь еле заметен. А тогда кровь текла из раны, а я просто остолбенел от неожиданности и смотрел, смотрел на неё, как завороженный…

Воспоминания, мелькнув кометой, унеслись, оставив за собой разрозненный шлейф мыслей. Кто же я, как меня зовут? Я вспомню. Я обязательно вспомню. Он двинулся дальше: свернул налево и прошёл ещё метров пятьсот – до высокого старого дуба, под которым, действительно, лежало бревно. Странно, но оно казалось принесенным сюда совсем недавно…

Сердце у мужчины колотилось, когда он склонился над ним, чтобы увидеть выцарапанную им надпись – он вспомнил, он вырезал сердечко и начальные буквы имен: своё и той девочки со скрипкой…

Толстый слой коры покрывал бревно, и никакой надписи не было!

Не может быть… Вот же он, обрыв, а внизу – озеро, в котором живут русалки, так нам говорили родители… Вот же шрам на моей руке. А на бревне нет и намека на вырезанные имена… Может, это не то бревно?.. Да нет же, именно оно, вот и сучок, и дупло над ним – здесь мы оставляли друг другу приказы, ведь это был наш штаб… Он пошарил рукой в дупле – там было пусто.

Мужчина тяжело опустился на бревно и сел, вытянув ноги и прислонившись спиной к дубу. Надо отдохнуть и собраться с мыслями. Надо собраться с мыслями, переключиться. В самом деле. Чего это я ударился в воспоминания?.. Сейчас не до них, есть дела поважнее.

Надо помочь Терезе, надо все хорошенько обдумать – как это сделать? Пожалуй, ночью я проберусь в её двор и посмотрю – все ли у неё в порядке. Может, её и не заподозрили ни в чем. Если никто не додумается заглянуть в мусорный бак. Я схожу к ее дому, это недалеко от строительного супермаркета, там ещё жил этот… Потом я обязательно вспомню его. Сволочь, короче, редкостная. Может, он до сих пор там живет…

Глава 7