Исправить всё (СИ)

   В 00 часов 10 мин, при переходе с локального автоматического регулятора (ЛАР) на регулятор с боковыми ионизационными камерами (АР), произошел провал мощности до 30 МВт. Это было серьезное, на грани допустимого, снижение мощности, но все же, на грани, а не выходящее за грань. Поэтому, когда Зам Главного Инженера Дятлов дал команду поднять мощность. Возражений со стороны членов комиссии не последовало. По предложению Акимова подъем ограничили до 200МВт. В 00час 43мин заблокировали сигнал АЗ реактора по останову двух ТГ. Несколько ранее переведена уставка АЗ на остановку турбины по снижению давления в барабан-сепараторах с 55 атмосфер до 50. В 01 час 23мин 04сек закрыты стопорные клапаны, подающие пар на турбину. Начался эксперимент по выбегу ТГ.

   Незадолго до этого, в 01час 15 мин, Сергей подошел к Дятлову и, отведя его немного в сторону, негромко сказал,

  Анатолий Степанович, прошу Вас с этого момента соблюдать максимальную осторожность и запоминать все, что делается в этом зале, - и, увидев удивление на лице собеседника, добавил, - Поверьте, это очень важно.

   Затем он подозвал к себе Зиновьева с Кольцовым и вместе с ними подошел к академику Алексееву.

  Петр Алексеевич, - обратился он к академику, указывая на панель безопасности,

  Насколько я понимаю, испытания прошли успешно, и сейчас все в норме. Вы согласны, что реактор можно глушить?

   Конечно согласен, - академик был зол, - И вот, что я вам скажу, молодой человек, незачем меня было отвлекать от дел и тащить в такую даль, из-за дурацких слухов.

  Спасибо, - жестким тоном оборвал Сергей академика, - Об этом мы еще успеем поговорить, а теперь надо закончить дело.

  Возмущенный академик разве что не плюнул от злости. Отойдя от академика, Костров подошел к Волкову.

   - Ну, как, Валерий Павлович, у вас есть претензии к работе

   операторов?

  Нет, все делается согласно Регламенту. Был один скользкий момент, связанный со снижением мощности, но он уже пройден. Сейчас положение стабильное и устойчивое, о чем свидетельствуют показания приборов.

  Валерий Павлович, - Костров взял его за рукав, оглядываясь, нет ли рядом кого из персонала станции?

   Скоро начнется остановка реактора. Что сейчас может оказаться причиной аварии?

   Волков удивленно взглянул на Сергея, - Типун вам на язык. Вы так говорите, будто знаете, что авария точно совершится.

  Валерий Павлович, - поторопил его Костров, - У нас очень мало времени. Я повторяю свой вопрос. Что в данный момент может послужить причиной аварии, буде такая произойдет?

   Волков секунду подумал. Было видно, что он колеблется, не зная, как могут быть восприняты его слова? Но потом твердо ответил,

  Только ошибки в конструкции реактора.

  Между тем испытания подошли к концу. Со снижением оборотов генератора после прекращения подачи пара на турбину, снизились частота электрического тока, обороты и расход циркуляционных насосов, запитанных от выбегающего генератора. Расход другой четверки насосов немного возрос, но общий расход теплоносителя (воды) снизился на 15%, при этом вносится в реактор положительная реактивность (что, плохо), но АР стабильно удержал мощность реактора, компенсируя эту реактивность.

   В 01 час 23 мин 40 сек начальник смены, Александр Акимов, приказал заглушить реактор по окончании работ. Оператор реактора Леонид Топтунов снял с кнопки АЗ колпачок, предохраняющий от случайного, ошибочного нажатия, и нажал кнопку. По этому сигналу 187 стержней СУЗ (системы управления и защиты) реактора начали движение вниз, в активную зону. На мнемотабло загорелись лампочки подсветки, и пришли в движение стрелки указателей положения стержней. На пульте управления реактором было видно, как огоньки индикаторов разбаланса АР прыгнули влево, показывая снижение мощности реактора.

  Ну, вот и все, - тихо сказал на ухо Никитенко академик Алексеев, - Стоило ли нам из-за этого мотаться в такую даль?

  И тут началось нечто невероятное. После небольшого снижения, мощность реактора вдруг стала увеличиваться со все возрастающей скоростью. Появились аварийные сигналы. Топтунов крикнул об аварийном увеличении мощности. Акимов подскочил к пульту и обесточил электромагнитные муфты приводов стержней СУЗ. Но сделать уже ничего было нельзя, ведь стержни и так шли в зону, а мощность росла. С коротким промежутком последовали два мощных взрыва. Стержни АЗ (аварийной защиты) прекратили движение, не пройдя и половины пути. Идти им было некуда.

   В 01 час 23 мин 47 сек реактор разрушился в результате теплового взрыва, вызванного разгоном мощности. Это был крах. ЭТО БЫЛА КАТАСТРОФА.

   Несколько секунд все находящиеся в помещении БЩУ пребывали в состоянии полной растерянности. Даже Никитенко, не представляя себе всего ужаса случившейся