Исправить

— Тогда ладно. Стью сделал резерв на мое имя, так что я пойду за ключами. — Кэролайн с осторожным облегчением поворачивается на каблуках и уходит.

Хорошо. Все складывается даже лучше, чем я ожидал, не так ли?

***

Мы следуем за портье по утоптанной дорожке из гравия, которая вьется через облагороженный участок дикой природы. Густые сосны по обе стороны, кажется, упираются высокими стволами прямо в переменчивое небо. Кэролайн объявила, что будет ждать прибытия Стью и не успели мы глазом моргнуть, как молодой парень в форме погрузил наши чемоданы в тележку. Он повел нас через вестибюль и пару коридоров к выходу, который вывел нас на мощеную дорожку, ведущую с главной территории в лес.

Вдыхая запах земли, сосновых иголок и чистейшего воздуха, я иду позади Пейдж, и да, большую часть времени глазею не на дорогу или живописный пейзаж и, определенно, не на чувака, сопровождающего нас. Я не могу отвести глаз от ее задницы, обтянутой узкой юбкой, и стройных, соблазнительно дразнящих ног. Меня так восхищает, как ловко она маневрирует в босоножках на каблуках на неровной поверхности.

Я так занят, наслаждаясь видом, что мне не сразу кажется странным что она взяла этот наряд с собой в отпуск. Обычно она предпочитает более практичную и удобную одежду. Такую, как свободные, струящиеся летние платья, юбки и топы. Или шорты. И ее вечный фаворит — штаны капри для йоги. Что сделало бы мое пребывание здесь еще более приятным.

Хижина стоит на небольшом склоне. На первый взгляд, это золотисто-коричневое бревенчатое строение, увенчанное остроугольной зеленой крышей. Широкая крытая веранда, уставленная мебелью, огибает все здание. С нее открывается прекрасный вид на округу.

Мне не приходилось до этого останавливаться в хижине, которая отпирается ключом-картой. Наморщив лоб, я наблюдаю, как коридорный открывает перед нами дверь. «Лучшее из обоих миров», — казалось, так охарактеризовала его Кэролайн. Но я никак не могу понять зачем соединять роскошный отель и домик в лесу? Я все же предпочитаю наслаждаться этим по отдельности.

Посыльный вносит наши сумки и, предупреждая его вопрос, нужно ли нам что-нибудь еще, я вытаскиваю несколько хрустящих купюр из бумажника. Он с удовлетворенной улыбкой отправляется восвояси. Пейдж уже осматривает интерьер, бродя из комнаты в комнату, пока я стою у входной двери, обозревая все оттуда. Большая гостиная со сводчатым потолком и балками, каменный камин во всю стену, деревянная мебель, как из охотничьего домика миллиардера и частично отгороженная кухня со встроенной техникой из нержавеющей стали и мраморной барной стойкой с кожаными стульями.

О, да! Фыркаю я про себя. Отличная обстановка для работы.

Пейдж выходит из комнаты, похожей на ванную.

— Знаешь, — говорит она, направляясь на кухню, — я собиралась вернуть тебе половину чаевых, но ты, скорее всего съязвишь, что я возвращаю тебе твои же собственные деньги.

Ага. Щекотливая тема. Я мог бы просто сказать ей, чтобы она не волновалась, эти расходы лягут на фирму. Роскошь, которую она не может себе позволить. Но так как именно она завела разговор на тему денег, я не вижу необходимости вести себя хорошо.

— Вообще-то, — протягиваю я, неторопливо вешая пиджак на один из табуретов у барной стойки, — я мог бы предложить тебе отработать.

Резко остановившись у стойки, Пейдж смеряет меня ледяным взглядом.

— Нет, не можешь, — цедит она сквозь зубы.

— Могу, — я пожимаю плечами. Намекая всем своим видом, что не буду, потому что не хочу.

Если бы вспышки ее гнева, были осязаемы, воздух искрился бы и потрескивал. Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга. Затем она пробегается блестящими глазами по моему телу, от плеч до талии и ниже.

Это происходит так быстро, что я едва успеваю перевести дыхание, прежде чем она отводит взгляд, но этого достаточно. Я не могу ошибаться.

Моя почти бывшая жена только что устроила мне проверку.

И если бы ей не понравилось увиденное, она бы не стала отворачиваться, чтобы скрыть свою реакцию. Она бы не упустила шанс продемонстрировать мне отвращение или безразличие и с удовольствием дразнила бы этим.

Дерьмо. Желание поднимается прямо из глубин моего сердца, сковывая мышцы, будто смирительная рубашка. Прошел год с тех пор, как я в последний раз прикасался к ней, и еще больше, когда это было не просто удовлетворение похоти. Во всяком случае, для нее.

Мне не доставляет никакого удовольствия желать ее прямо сейчас. В хорошие временя меня это заводило. Сейчас я чувствую себя словно в клетке.

Пока я закипаю от злости, она проходит через кухню, рывком распахивает дверь в конце коридора и осматривается, заглянув внутрь. Затем, все той же волнующей походкой, возвращается, пересекает большую гостиную и проверяет спальню на другой стороне, прежде чем вернуться к входной двери.

— Я удивлена, что ты не предостерег меня от этих клиентов, — говорит она, подойдя к оставленному портье багажу. — Ты мог бы убедить меня отказаться от этого дела.